Дин снял сумку и полез в её недра, распространяя дразнящие ароматы. Он достал пару свёртков и флягу: один протянул мне, а второй оставил себе.
Присев на границе у самого леса, я развернула мясо и принялась есть. Ветер был тихим и дул в спину, унося все запахи на противоположный берег, поэтому я не переживала, что привлеку кого-нибудь на свою вкусняшку, но всё же поспешила съесть свой кусок как можно скорее.
Дин сидел недалеко от меня. Он ел мясо, которое когда-то было частью плоти какой-то бедной коровки, вприкуску с хлебом и запивая чем-то из фляжки. Охотник протянул мне бутыль, предлагая попить. Я подползла на корточках, упираясь одной рукой в землю для равновесия. Взяла флягу и принюхалась, чтобы убедиться в безопасности данного питья, – ничего подозрительного, обычная вода. Выпила половину и вернула Дину.
Отдалившись от охотника, я закопала обёртку от своей еды, а затем встала, чтобы оглянуться по сторонам и выбрать подходящее место для грязных делишек. Запах мочи может привлечь внимание так же, как и аромат мяса. Двинулась в выбранном направлении, но вынуждена была замереть от тихого и короткого вопроса:
– Куда?
– В кустики, – сказала, оглянувшись на Дина.
Он коротко кивнул, разрешая мне справить свою нужду. Пусть скажет спасибо, что я специально пила мало, чтобы каждые два часа не бегать с выпученными глазами в поисках места, подходящего для избавления от мучений.
Вернулась я самым довольным монстром на всей этой части Арнавии. Дин успел наполнить флягу новой водой, благо река прямо тут – бери не хочу.
– Посторожи сумку, – шепнул он, вручив мне флягу, а сам отправился метить территорию.
Я уложила бутыль в котомку. Ожидая охотника, уселась на землю и наблюдала за бегом реки. Более интересного здесь всё равно ничего не было.
Дин вернулся, мельком оглядываясь по сторонам. Он поднял сумку и стал, видимо, прикидывать место, где можно было бы спокойно прилечь.
Я поднялась на ноги и пошла в лес. Он не стал меня останавливать очередным вопросом, а последовал за мной.
Недалеко отсюда было подходящее дерево, приметила его ещё до того, как мы вышли на берег реки. На нём-то и планировала устроиться отдыхать.
Выбранное мной дерево было с таким мощным стволом, что мы с Дином не смогли бы соединить своих рук, если бы решили обнять его с двух сторон. Толстые ветки располагались достаточно высоко от земли, поэтому мало кто побеспокоит, если расположиться на них.
Я сняла обувь и оставила её на земле – вряд ли кто-то из здешнего зверья позарится. Ну а если я и ошиблась, то не расстроюсь. Дальше предстоит такая дорога, что в обуви мне идти будет опасно.
С разбегу я залетела на ствол, зацепилась руками за нижнюю ветку и, помогая себе когтями и хвостом, залезла на неё, а затем полезла вверх, чтобы стать более неприметной снизу. Выбрала подходящее место и села, свесив ноги по бокам своей лежанки.
Сбоку послышались возня и тихое пыхтение. Я посмотрела в ту сторону и еле сдержалась от смеха: Дин, ухватившись за нижнюю ветку, пытался закинуть ноги наверх, чтобы затащить свою задницу в более безопасное место, чем земля. Выглядело это – чего уж скрывать – не так красиво и грациозно, как у меня. Но он всё же справился: залез и прислонился спиной к стволу, переводя дыхание. Сумку он оставил внизу, в кустах неподалёку. С моей высоты она хорошо была заметна, а с земли никто её с ходу не найдёт. Запахи котомка скрыла, так что животных к нам не приманит. Можно было ложиться спать. По моим прикидкам, на это у нас оставалось не больше четырёх часов.
Я легла животом на ветку, подложив руки под щёку, закрыла глаза и погрузилась в спокойную дрёму под едва уловимые звуки ночного леса.
Птицы заливались трелью почти у самого уха. Показалось, что одна пернатая тварь присела у самой моей головы и продолжила издавать раздражающие звуки. Вот вечно они так, не дают поспать. Видите ли, деревья их территория: "Чик-чирик, вали отсюда давай, чик".
Махнула рукой, не открывая глаз, с надеждой урвать ещё немного сна, и подумаешь, что солнечные лучи уже пробивались сквозь листву. С резким движением я перестаралась и полетела вниз, как спелый плод. Только такой большой, что дерево затрясло и листья зашумели. Это ещё на моем пути не было других веток, которые обеспечили бы меня добротными синяками.
Упала я спиной на землю и, тихо кряхтя, замерла, так и не разлепив глаза. Но как только с тихим мычанием что-то опустилось на меня ниже груди, окутав теплом, я распахнула глаза и приподняла голову. Взгляд упёрся в тёмную макушку. Охотник с какой-то стати решил последовать моему примеру и тоже по-быстрому спустился с дерева. Дин преспокойно лежал себе между моих ног, удобно расположив свою голову на моём животе, а руки по бокам. От такого смело все остатки сна и даже спина перестала болеть.
– Какого монстра ты творишь? – прошипела я в макушку.
– Я себе всё отбил по твоей милости, – ответил он, заставляя меня напрячься ещё больше от вибрации, что передалась от него моему животу.
Лучше бы молча встал и свалил в кусты! И причём тут я?!
Дин напряг руки, оторвал от меня свою голову и посмотрел прямо в глаза. Он подтянул ноги и отстранился, усаживаясь на землю.
– Сама-то как? – спросил охотник, отряхивая ладони.
А я засучила ногами, чтобы отползти от этого маньяка подальше. Ну не люблю я, когда меня трогают.
Совсем стыд потерял?! Приличный человек, тоже мне!
Далеко отползти не удалось – я резко остановилась, зашипев от боли. Дин поднял левую руку перед собой, ослабляя натяжение, – доброе утро, хвост, ты опять за своё?
Во мне такая злость поднялась, что еле удержалась, чтобы не отгрызть непослушную часть собственного тела.
Дин требовательно посмотрел, молчаливо вопрошая: «Может, заберёшь своё?»
То ли падение меня так перепугало, то ли близость охотника, но – хвост заклинило. Он не слушался, и у меня не получалось ослабить хватку.
– Его парализовало. Отпустит, когда успокоюсь, – сообщила, отведя взгляд.
Понятное дело, сказанное охотнику не понравилось.
– И что тебя успокаивает?
– Тишина! – выпалила и отвернулась от Дина.
Я обняла свои колени и попыталась дышать спокойно и размеренно. Но тихо охотник сидеть не мог. Лёгкое касание к хвосту – он что, его гладит?
Только больше напрягает!
– Может, оставишь мой хвост в покое? – спросила я, обернувшись к нему.
– Тебя это успокаивает, по крайней мере твой хвост, – ответил он, продолжая поглаживать моего персонального врага.
Пришлось отвернуться и не смотреть, но чувствовать его нежные поглаживания не перестала. Приятные мурашки побежали вдоль позвоночника. Дыхание предательски сбилось, а сердце застучало быстрее в предвкушении большего. Мысли начали вопрошать, а что будет, если он погладит меня где-нибудь ещё?
Ну всё, заразилась безумием.
– Хотелось бы надеяться, что это был последний раз, когда твой хвост ко мне приставал. Точнее, ты.
– Что? – Я аж подпрыгнула от возмущения. – Да на фиг ты мне сдался такой невкусный.
– Можно подумать, мужчина только для еды нужен.
Он встал и направился в кусты за сумкой, а мой хвост валялся на земле, разомлевший и ни на что не годный.
– Человеческий мужчина – да! – Вскочила на ноги, не сводя с гада яростного взгляда. Нахмурившись от малоприятной мысли, я спросила: – Ты что, думаешь, я с тобой покувыркалась бы в кустах? Совсем из ума выжил? Люди для еды!
– А мой лозунг – люди для любви, – расплываясь в улыбке, заявил Дин.
– Вот иди и люби свою Булочку!
– Не могу, – он преспокойно рылся в сумке в поисках снеди. – Я тут вроде как одну монстрочку обесчестил. Кажется, придётся жениться, – и протянул мне свёрток с моей порцией.