Как только герджи выросла в большую красавицу, я стала внаглую покидать поселение и спать с ней в лесу. Монстрам было наплевать на то, что их «живучее злосчастье» пропадает вдали от нормальных створгов. И так было лучше и безопаснее для всех.
Лежать в тепле большого тела всегда было приятнее и спокойнее, чем в бараке с остальными. Джия, именно так я назвала своего кошачьего переростка, с удовольствием выполняла мои команды. Возможно, надо было настойчивее проситься в дрессировщики джакамов, но эти крылатые твари были слишком важны, чтобы ставить их под угрозу из-за желания недоделанной заняться тем, что ей нравится. А я бы с удовольствием возилась с птенцами, кормила их и убирала клетки.
Джия перевернулась на другой бок, оставляя меня без тепла. Потянулась хвостом, чтобы дёрнуть животинку за лапу и дать понять, чтобы она легла обратно. Так было хорошо, хотелось ещё немного поспать в её согревающих лапах.
– Отстань, – огрызнулся Дин и отмахнулся от моего хвоста, заставляя меня мгновенно проснуться.
Я его приняла за Джию? И тыкала его хвостом, чтобы тот повернулся обратно в мою сторону? Мамочки, да что за наваждение такое...
– Пять минут, и уходим, – скомандовал Дин, покидая шалаш.
Ну вот, разбудила на свою беду.
Не стала ждать, когда время выйдет, и выползла из укрытия. Солнце вот-вот показало бы первые лучи. Воздух был свеж и прохладен, а трава усыпана росой, что было малоприятным для босых ног. Бр-р. Поёжилась, но не стала прибирать к рукам плащ охотника.
Потянулась, разминая мышцы. Зевнула, оценила своё самочувствие – нормальное. Теперь чудилось, что вчера меня вывернули наизнанку, а затем вернули как было. Это неприятное ощущение не укладывалось в голове. Но сейчас всё в полном порядке: голова ясная; нюх, слух и зрение при мне; грудь не болит от надрывающегося в ней сердца и дышится легко. И не скажешь, что вчера от одного глубокого вдоха казалось, будто помру от безостановочного кашля.
Как бы ни было приятно следить за переменой леса после появления солнечных лучей, надо идти, но для начала решить, как именно.
– Пойдём по берегу? – спросила я Дина, когда тот вернулся к шалашу.
– Хотелось бы более прямой путь. И так полдня потеряли, – сказал он, подбирая и накидывая на себя плащ.
Кто бы сомневался. Вот только срезать через тренировочную зону створгов безопасно разве что в течение трёхдневного брачного сезона, который ещё не скоро настанет. Пока старшие с головой погружаются в размножение, молодняк заставляют выполнять всю работу в поселении, так что некогда им бегать по округе. Жаль, что со временем не свезло.
– Не получится, если только ты не хочешь попасть на глаза створгам и попросить их проводить тебя до Храма.
– А проводят? – его голос и лицо выражали спокойствие и небольшой интерес, но я восприняла это как насмешку.
– Сначала попробуют разорвать на куски и съесть.
– Только одежду, значит, попортят, – перевёл для себя Дин.
Вот бы мне не бояться зубов сородичей. Может, попытаться выяснить у него, как его кровь превратилась в убийственную горечь? Вдруг и я бы смогла такой обзавестись? А потом заявиться в поселение и нарваться на парочку зубов... Вот посмеюсь, когда моя кровь встанет у них поперёк горла. Прозвали проклятой – получайте!
Но всё-таки о насущном.
– Предлагаю идти пока поближе к реке. Если и срезать, то только в ночное время.
– Согласен.
Ур?! Что? Нет, наверное, в ушах немного шумит. У меня было ещё одно замечание:
– Тебе лучше держаться в десяти шагах позади меня, на случай если ветер донесёт мой запах до какого-нибудь любопытного створга.
– Хорошо.
– Эй, ты кто такой и как умудрился сожрать охотника?
Дин тихо засмеялся, наконец-то стирая сосредоточенное выражение с лица.
– Правильно говоришь, что я могу сказать, – пояснил он, сквозь улыбку.
Я развернулась и двинулась вперёд, обходя деревья и стараясь не задевать кусты. Едва улавливала звуки, подтверждающие, что Дин идёт следом. Ни разу не обернулась. Это ему нужно идти за мной и не терять из виду своего провожатого, а не наоборот. Мне с этого всего достаются лишь стресс и натянутые до предела нервы.
Шум реки мешал хорошо различать звуки, но это значит, что потревоженная нами листва не вызовет ни у кого беспокойства. С ароматами было попроще. Единственное, мне не нравилось то, как охотник пропах мной. Вот докажи потом, что я не кувыркалась с человеком.
Ветер сегодня был сильнее, к тому же то в нашу сторону дул, то от нас, то за несколько шагов все направления перепробует. Его непредсказуемость напрягала и из-за близости к полю для выгула мазонухов. Уловив запах этих овец, живот издал стон, сокрушаясь о недосягаемости еды. Дин же успевал обдирать кусты с ягодами. Створги таким не питаются, о чём лично я пожалела, но всё же попробовала пару штук, что глядели прямо на меня, – безвкусно.
Мы набрели на ручей и сделали привал. Передохнули, напились воды. Дин пытался отмыть руки после ягод, но так и оставался обладателем синих пальцев.
Я перешла через ручей и выбралась из овражка, по дну которого тот бежал. Ветер донёс знакомый запах.
– Дин, – тот прервал свои тщетные попытки отмыться и поднял голову на меня, – только без резких движений.
Постаралась я сказать медленно и спокойно, но охотник поспешил достать кинжал. Или его напрягли приближающиеся к нам шорохи?
– Кинжал убери, – успела проговорить и тут же была сбита с ног. – Джия...
Огромная львица стояла на моей груди передними лапами, не давая вернуть выбитый её радостным порывом воздух. Она лизнула меня в щёку, несмотря на мои брыкания и сдавленные приказы слезть с меня.
Обычно я успевала остановить её от такого рода обнимашек с разбегу. А тут пока призывала к благоразумию одного, упустила второго. И как результат: спина и грудь болят. Хорошо, что головой сильно не ударилась, вернуть звон в ушах меньше всего хотелось.
Джия заметила охотника, повернула голову в его сторону и предупреждающе зарычала.
– А ну с-слезь с меня! – прошипела я на питомца и дёрнула хвостом за один из рогов, что торчали на её голове.
Тут она осознала свою ошибку и наконец-то убрала свои лапы с моей груди. Но отступать Джия не стала, она развернулась в сторону Дина и замерла, всё так же недовольно рыча и не сводя с него взгляда.
Я вылезла из-под брюха животного, поднявшись на ноги, схватилась руками за рога и развернула её морду к своему лицу.
– Я тебе что говорила? Чтобы ты не слонялась по территории кланов, а шла к границе.
Джия состроила грустные глаза и подчеркнула своё сожаление тихим скулежом. Я отпустила её, буравя грозным взглядом. Её могли отловить и убить потехи ради или чтоб мазонухов не пугала. Видеть Джию живой и здоровой я рада, но не думаю, что стоит тащить её с собой к Храму.
– Плохая девочка, пошла вон! – и махнула рукой, указывая направление. – Тебя никто не звал! Кыш!
Герджи поджала свой лысый хвост и стала отступать, не сводя с меня виноватых глаз. Джия прекрасно знает, что я не терплю, когда мои правила и приказы не исполняют. Свою чрезмерную строгость могу оправдать лишь желанием, чтобы эта глупая шкура прожила подольше и умерла в идеале от старости, а не от руки какого-нибудь монстра.
Джия скрылась за кустами. По звуку я убедилась, что она ушла, и с облегчением выдохнула.
– Твоя ручная кошка? – поинтересовался Дин, забираясь ко мне.
– Нет. – Я развернулась и пошла дальше по намеченному пути.
Больше он с вопросами не приставал.
Следующий привал мы сделали на небольшой поляне, что выходила на берег реки. Я легла на траву и прикрыла глаза, желая отвлечься от гудящих ног. Долгая ходьба выматывает, да и еды сегодня не предвидится. Сплошная печаль.