– И прости, что опоздала и тебе пришлось пережить такой кошмар из-за мой ловушки. Она посчитала тебя нарушителем. Мне так жаль, – она склонила голову, прижимая одну ладонь к груди. – Где мои манеры? – всполошилась аранея, устремляя на меня свой взгляд.
Я же подобрала ноги и села на колени, опустив голову и не спеша выпутываться из случайно прихваченного покрывала. Лучше не рисковать и изобразить максимальную кротость и послушание.
– Меня зовут Ария, а тебя? И хватит сидеть на холодном полу, – возмутилась она. – Залезай на кровать. Я тебя не трону. Ты и так уже натерпелась. Так как тебя зовут? – напомнила она свой вопрос.
Украдкой посмотрела на марионетку и медленно поползла к кровати, борясь с непривычной дрожью. Мышцы нехотя откликались и исполняли незамысловатую работу. Возвращаться назад было сложнее, чем убраться подальше от паучьего творения. Я закинула покрывало, чтобы оно не валялось на полу и не было повода для склоки. Смогла разглядеть просторную рубаху, в которую меня одели, и почувствовала, что корсета на мне нет. Ну хоть шорты оставили. С голой грудью, если что, побегать ещё можно, а с голой задницей холодновато будет. Забралась на кровать, не смея поднимать взгляд, и села напротив марионетки.
– Не бойся, тот артефакт послушания я убрала. Можешь смело говорить свое имя.
И не отвертишься теперь.
– Рея.
– Красивое имя. А из какого клана? – сладостно тянула Ария слова, словно была несказанно рада нашему зародившемуся общению.
– Бостана.
– А, знаю его. Мудрый глава. И как ты попалась в руки охотника?
Пока она не напомнила про Дина, сознание свыкалось с текущей обстановкой, а тут резко прыгнуло в воспоминание до того, как он меня вырубил. Сердце болезненно сжалось, словно кинжал вновь его достиг, но теперь вынуть его при всём желании нельзя. Быть преданным и обманутым тем, от кого не ожидал такого, – это мучительнее, чем физическая боль.
– Он самый опасный из всех людей. Он собственными руками убил всех моих детей, – заговорила Ария, не дождавшись от меня ответа.
Она попыталась придать своему голосу скорбящий тон, но я не поверила. По моим наблюдениям, монстры несильно переживают о своём потомстве, если только оно им для чего-то не было нужно.
– Хочешь пить? – неожиданно предложила она. – Ты почти три дня проспала, – повернувшись, аранея протянула мне стеклянный стакан с водой.
Я осторожно потянулась, внимательно следя за её возможной реакцией или сменой настроения – монстры уж очень непредсказуемы порой, особенно неизвестные виды.
Поднесла к губам стакан и попыталась унюхать что-нибудь постороннее, но нет – обычная вода. Стала пить не спеша под обеспокоенный голос Арии:
– Бедняжка, тебе, наверное, пришлось несладко. Долго он тебя держал на привязи? И мучил, конечно же?
Решила, во избежание проблем, кивнуть, соглашаясь с ней. Не чтобы вызвать жалость, а чтобы потешить эго монстра. Никто из них не любит быть неправым и слышать это в лицо тем более. Но тут она говорит одну фразу, заставляя меня застыть с пустым стаканом в руке:
– Я попросила своего повара что-нибудь для тебя приготовить.
Если дети могли быть у любой аранеи, то своим поваром могла похвастать лишь глава клана. И с чего такой интерес и иллюзорная забота о никчёмном створге?
Липкий ужас опутал меня под стать паучьим нитям, мешая сообразить, как лучше себя вести под пристальным взглядом главы клана араней.
– А... охотник?.. – прошептала еле слышно.
– Убежал, бросив тебя подыхать, – ответила Ария, углубляя своим пренебрежительным тоном невидимую рану в моей груди.
Её тонкие пальцы обвили стакан в моей руке и выдернули его из ослабшей хватки.
– Давай ты немного отдохнёшь, придёшь в себя, поешь, и я проведу для тебя небольшую экскурсию по храму. Считай, ты моя гостья. Это малое, что я могу сделать в качестве своих извинений.
Едва кивнула, чтобы не оскорбить её своим молчанием. Ария поставила стакан на прикроватную тумбочку. Она легко поднялась с постели и изящной походкой проследовала к двери.
Я облегчённо выдохнула, оставшись одна, и повалилась на постель. Хорошо, что она не оставила свою марионетку со мной в том же виде, в котором я её обнаружила. Зрелище настолько шокирующее, что до сих пор передёргивает от мысли – это всего лишь паутина, мастерски сплетённая в подобие человека. Попыталась как следует принюхаться, чтобы запомнить её запах. Он, как и у Дина, был едва читаемым, но отдалённо напоминал плесень. Может, так пахнет только её паутина, но и этого достаточно, чтобы попытаться учуять приближение марионетки.
Поваром у Арии оказалась девушка-створг, она пришла вскоре после ухода хозяйки Храма и принесла мне тарелку с самым настоящим сердцем. Могу по запаху сказать, что оно не принадлежит человеку или мазонуху. Возможно, обитатели храма решили не переводить добро и пустили убитых створгов-охранников на еду. Также повар принесла бутылку с кровью, от которой в воздухе разлился магический шлейф, стоило лишь откупорить её.
Всё это слишком хорошо, чтобы быть правдой. Но голодной далеко не уйдёшь, если подвернётся такой случай.
Ела, не разбирая вкуса. Покончила с трапезой и, не зная, что делать, сидела на кровати. Мысли кружили вокруг поступка Дина и поведения Арии. От первых я отмахивалась всеми силами, дабы не делать самой себе больно. А вот вторые вызывали тревогу, отдаваясь тяжестью в груди. Всё это мне очень не нравилось. Инстинкты по-прежнему предупреждали об опасности, но и без них ясно, что долго я не проживу, если останусь в Храме. Мало ли, чем здешние занимаются, пока остальные монстры поглощены обычными рутинными делами.
В нашем клане многие девушки мечтали попасть в рабочие Храма. Видите ли, никто оттуда не возвращался и не рассказывал, как плохо им живётся с аранеями под одной крышей. А те, кто иногда имел возможность контактировать с прочими монстрами, гордо заявляли о сказочных условиях жизни: едят до отвала каждый день, спят на кроватях, застланных шкурами, моются в большой купальне с тёплым подземным ключом.
Может, это и лучше, но я всё-таки предпочту спать на земле, обходясь парочкой булочек с потрохами в день, чем оставаться здесь.
Дверь тихо отворилась, впуская Арию в комнату.
– Готова? – с улыбкой на устах спросила она.
Я встала и сделала несколько шагов в её сторону, не поднимая глаз и следя сквозь ресницы за её действиями. Вышла следом за марионеткой и оказалась в тёмном коридоре. Изредка на высоких стенах встречались закреплённые факелы. Их света едва хватало, чтобы обычным взором различить сам коридор, а встречающиеся на пути двери и арки, что уводили к другим проходам и скрытым в Храме залам, можно было заметить лишь с такими глазами, как у меня.
Тут пахло сыростью и плесенью, что меня расстроило. Из этого смрада вычленить аромат Арии было невозможно, а значит, и засечь её приближение тоже. А мысль, что тут так пахнет именно из-за неё, заставила поёжиться. Я с опаской озиралась, пытаясь найти паутину в углах высокого потолка, но ничего не нашла.
Ария вела меня прямо, пока мы не дошли до арки, за которой скрывалась лестница. По ней мы спустились в самый низ – два этажа, если лёгкое головокружение от резких поворотов не сбило меня с правильного счёта.
Мы вышли в узкий с низким потолком туннель, выбитый в горной массе, и пошли вперёд. Влажный и тёплый воздух и тихая капель наводили лишь на один вывод – она ведёт меня в ту самую знаменитую купальню.
Когда дошли до небольшой расщелины, которая была расширена и обрамлена поддерживающей аркой, моему взору открылась просторная пещера. Большую её часть занимал подземный пруд. У самого входа в пещеру и в воду были расставлены фонари, освещавшие пространство бледно-жёлтым светом.