«Зона заражения? Заражения чем? Нам самим не опасно туда лезть?» — высказал серьезные резонные опасения.
«Может и опасно. Но их не обойти, никак. Ты видишь? Они как пояс, охватывают эту планету. И наш источник там расположен. Практически в эпицентре.»
«Тебе это странным не кажется.»
« Датар, если честно, я просто стараюсь об этом не думать. Да, это наталкивает на определённые мысли. Но что мы можем сделать?»
«Хорошо. Будем решать наши проблемы по мере их поступления.»
Мы проезжали огромные города, один за другим. По настоянию Стасии останавливались там, чтобы поесть и осмотреться. Что в них нравилось ей — искренне не понимаю. Все четыре города были похожи как братья близнецы. Высотные строения покрытые стеклом, мигающие и переливающиеся вывески, некоторые просто невероятных размеров, дороги иногда переходящие в настоящий клубок, который пока проедешь — голова закружится. Толпы куда-то спешащих селиктов, вереницы повозок от дыма которых мой нос щипало, а глаза вновь слезились. Я искренне возненавидел эти приспособления для передвижений. На мои просьбы сделать пару прыжков подальше от этой вони, жена лишь напомнила о моем обещании, пришлось терпеть и страдать молча. И это при том, что она сама некоторое время чихала.
Наконец-то, когда мы покинули четвертый город, я вздохнул с облегчением. В селениях тоже попахивало не очень, но именно, что попахивало, а не сжигало мой нос и глаза.
Проехав крайнее поселение мы уперлись в серые каменные стены увитые по верху шипами. Иринес дала нам знания языка и теперь я без проблем читал предупреждение написанное прямо на этой стене:
«Внимание! Зона отчуждения! Земля, вода и воздух подверглись заражению. Въезд запрещён!»
— Что будем делать? — спросил я у жены, так как дорога обрывалась и прохода видно не было.
— Сейчас посмотрим что с той стороны. Если есть дорога, то прыгнем вместе с машиной и поедем дальше, если нет, то идем пешком. Взлетай давай и смотри.
То что я увидел — мне не понравилось. Груды искорёженных повозок, цепочкой уходивших вдоль разбитой дороги и терявшихся на улицах мертвого города. Похожая картина нами увидена ранее, при открытии портала, но там не было стольких разрушений, как здесь. И стена с обратной стороны была вся оплетена тонкой проволокой металла, время от времени местами искрилась. Не трудно догадаться, что стеной попытались отгородиться вовсе не от погубленной земли, а от тех, кто на этой земле живёт.
— Что там? — жена выказывала нетерпение. Удивительно, что ещё сама не обернулась в Стаси и не посмотрела своими глазами.
Я приземлился на капот повозки-машины и задумался.
«Если мы сейчас поедем на ней, то издаваемым ею звуком наверняка привлечем тех из-за кого эта стена здесь стоит. Учитывая высоту стен ограждения, можно представить насколько они крупные или ловкие. Стоит ли рисковать? Нет. Нужно лететь, пешком тоже не безопасно.»
— Дорога есть, хоть и разбитая, но лучше встать на крыло. Эти стены отгородили селиктов от кого-то для них опасного. Мы не знаем насколько это опасно для нас, так что считаю, что шуметь не стоит. Бросаем повозку здесь, — заключил я и посмотрел на Стасию. Та без возражений обернулась в зверька и мы вместе поднялись в воздух.
Летели низко рассматривая разрушенный город. Никого живого за весь день так и не увидели. Мертвая тишина. Напряг слух насколько это позволяли силы, но единственное, что услышал — это легкий цокот, возможно когтей или мелких лапок насекомого, разобраться не получилось. А лезть в подвал дома из которого и доносился странный звук — желания не возникло.
— Город не так мертв как кажется. Здесь множество живых, но они на свет не выходят. Светобоязнь? Возможно вечером начнут выбираться из своих «нор», — заговорила Стаси, когда мы приземлились на ветвь дерева, чтобы поесть и отдохнуть.