В комнате, где был Николай, раздался стук. Забарабанили по стеклам.
Николай раскрыл окно. Послышался голос старшины Черемных:
— Отдайте ей, товарищ лейтенант.
— Сам отдай.
— Нет, чулки неудобно девушке дарить.
— Юрий! Иди-ка сюда.
С лица Юрия не сходила растерянность. Он был потрясен и разговором с Николаем и случившимся с Соней. Стараясь не глядеть на Погудина, он взял сверток и забыл поблагодарить.
— Ой, спасибо, ребята, — обрадовалась Соня. — Это кто, лейтенант Погудин? Как кстати!
— Это, Соня, не я, а старшина.
— Саша Черемных?
— Он.
— Спасибо, Саша.
— Он уже убежал.
Причесывая мокрые волосы, она появилась в дверях комнаты, где сидел Николай. Лицо ее посвежело. Большие глаза радостно поблескивали. Влажные ресниц были темными и казались длиннее, чем обычно.
— Ух… — вырвалось у Николая.
Он сощурился, будто хотел скрыть то, что невольно загляделся на нее. Соня взяла под руку вошедшего вслед за ней Юрия.
— Лейтенант Погудин совсем не умеет говорить комплименты.
— Кто? Николай? Еще как умеет! — значительно ответил Юрий. — Такое скажет, что хоть стой, хоть падай.
— Смотря кто, — заметил Николай, также вкладывая в слова большой смысл. — Есть такие, что стоит ветру подуть — падают.
— Ветры встречаются разные…
— О чем вы говорите? Какие-то намеки. Я ничего не понимаю. Говорите яснее, чтобы всем было понятно, — перебила их Соня.
Офицеры смягчились. Им не хотелось огорчать девушку продолжением перепалки, которая могла зайти далеко.
Юрий постарался отвлечь разговор.
— Ты, слышал, Николай? Она и правда задумала проситься в автоматчики. Ведь это будет мишень на танке даже для самого ленивого немца.
Николай поддержал его:
— Ты же, Соня, не умеешь ни прыгать, ни залезать на машину.
— И не думай, тебя не пустят на танк, — добавил Юрий.
Он старался показать Николаю свои дружеские отношения с Соней: обнял ее за плечо. Она отстранила его руку, но улыбалась и даже плотнее придвинулась к нему, когда сели на диван. Так ей было удобнее из-за его плеча смотреть на Николая.
Соня думала о том, как пришла после страшной ночи сюда, и сразу полегчало и потеплело на душе от заботливого внимания гвардейцев. В жилой, обставленной мебелью комнате, где даже стекла в окнах остались целыми, ей показалось очень уютно, как дома. Она произнесла мечтательно:
— У вас что за книжка? Гоголь? Я сегодня ехала в открытой машине на ящиках со снарядами и тоже подумала о тройке Гоголя… Помните: «Русь, куда ж несешься ты, дай ответ».
— А как же! — Николай быстро нашел в книжке эту страницу и продолжал: — «Летит мимо все, что ни есть на земле, и, косясь, постораниваются и дают ей дорогу другие народы и государства»…
Николай замолк, рука нервно приглаживала жесткие вихры. Он был охвачен необычным ощущением. Оно было похоже на то, когда он пробирался из разведки, а Соня искала его по радио. Тогда была почти осязаема нить, связывающая его с этой девушкой.
Соня почувствовала его волнение. Она испугалась и перевела беседу на другую тему:
— А где Черемных? Я его должна поблагодарить.
— Со взводом, наверное. Вон они в соседнем доме расположились: из трубы дым пошел… Благодать солдату: немцы все бегут, дома бросают. — Николай взял себя в руки и начал рассказывать. — Старшина Черемных у нас сегодня отличился. Налетел на трех немцев. Вот когда этот городишко брали. Бежит — автомат за спиной, в руке только гранаты. Те втроем на него. Два шага осталось — они ему: «сдавайся». А Черемных бросает под ноги гранату, не выдергивая кольца, немцы кричат друг другу: «леген!» — ложись! — и брякаются наземь. «Лимонка», понятно, не взрывается. Старшина снял автомат и ухлопал их лежачими.
Николай увлекся своим рассказом и тут же изобразил походку, жесты, выражение лиц немцев и старшины. Соня улыбалась ему из-за плеча Юрия.
— Товарищ гвардии лейтенант, — у вас замечательные бойцы. Расскажите еще что-нибудь.
— Он мастер рассказывать, — не то подтверждая, не то иронизируя, вставил Юрий.
Уловив насмешку, Николай обиделся.
— Что? — Во взводе плохие ребята?
— Ребята для тебя все хорошие… Для тебя только друзья — плохи, — ответил Юрий насмешливо.
— Вернее, ты хочешь сказать: я не для всех хорош.
Вошел и остановился в дверях Миша Бадяев:
— Товарищ гвардии лейтенант, разрешите вручить почту?
— Давай сюда! — нетерпеливо повернулся ему навстречу Николай.
— Здравия желаю, товарищ гвардии сержант! — козырнул автоматчик Соне и снова обратился к Николаю. — Разрешите идти?