Когда я уже вышла из трактира, наконец попрощавшись с очень улыбчивой и услужливой официанткой, в первую очередь направилась в купальный дом. По пути мне встретилась пара людей, одетых совсем как я сама одевалась, когда ещё жила в поместье дяди. Не бедно, но и без лишней роскоши.
Вблизи здание купальни оказалось деревянным домом. Орехового цвета доски, из которых были выложены стены, пол и потолок, казалось бы, должны были дышать тем же теплом, что и уютный дом Инэнки в деревне — но нет. Они отличались так же сильно, как застывшая шоколадная помадка на поверхности торта отличается от свежесваренного горячего шоколада.
За треть суммы, которую я насчитала в мешочке, мне удалось искупаться, как следует очистить лицо и тело. Я так расстаралась, что кожа после купания даже покраснела, а на лице как будто горел румянец. Из-за того, что пришлось надеть ту же одежду, в которой я была всё это время, стало немного неприятно, но всё равно водные процедуры сильно подняли мне настроение, и на улицу я вышла с лёгкой душой, почти не испытывая той же угрюмой подозрительности к городу, что прежде.
В купели мне никто не повстречался, а хозяйка была так рада моему визиту, что даже сделала скидку, пытаясь продать ещё услуг. Наверное, в этом городе не очень часто пользуются их купальней, особенно сейчас. Когда происходят такие вещи как убийства и бесследные исчезновения людей, те, кто живут рядом, некоторое время находятся в сильной тревоге и стараются лишний раз не выходить на улицу. Вероятно, в этом и была причина такой немноголюдности улиц и заведений.
Лавка одежды и аксессуаров оказалась усеяна окнами, зеркалами и лампами. Как будто мало света на улице, здесь над каждым манекеном горел магический светильник, неизвестно откуда подсвечивались полки, витрины и стеллажи. Ко мне подплыла, цокая каблуками, ухоженная дама в укороченном синем платье и шляпке в тон, закреплённой в причёске заколками.
— Добрый день, молодая госпожа. Чем могу вам помочь?
— Добрый день, — не очень уверенно начала я, чувствуя, что моих денег тут может не хватить, — мне бы платье… самое простое. Сколько они у вас стоят?
Прочь неловкость, нужно узнать цены сейчас, чтобы уйти сразу, если будет не по карману.
Женщина снисходительно улыбнулась:
— Мы найдём то, что подойдёт вам, не беспокойтесь. У нас есть платья самых разных ценовых категорий, — она повела меня вдоль манекенов с пышными юбками и кокетливыми корсетами. — Что вы предпочитаете? Шёлк, атлас, шерсть?
Я неловко помолчала, не зная, как выразить то, что мне нужно. Хлопок и лён? А есть ли в этом мире такие растения? Потом просто указала на своё платье и ответила:
— Что-то обычное, вроде этого, но помягче и тоньше.
Женщина кивнула и прибавила шаг, ведя меня за собой к самой дальней стене, где так же располагались освещённые магией манекены в платьях. Здесь были уже явно другого сорта платья, без блеска и мишуры, странных вырезов и вычурных вышивок — однотонные, скромные, приглушённых цветов, большинство с рукавами.
— У нас очень часто берут эти модели, — она указала на васильковое, оливковое и жёлтое платья. Я с интересом разглядывала их, чувствуя, что как раз нечто такое и искала. — Как раз недавно, может быть, за час до вас заходила другая девушка и купила одно голубое. К слову, вы на удивление с ней очень похожи! — улыбнулась она. — Случаем, не сёстры?
— Нет… — я растерялась от внезапного вопроса. Но женщина, похоже, спрашивала не всерьёз, потому что мгновенно потеряла интерес к этой теме и продолжила:
— Вам очень пойдёт жёлтое, милая госпожа. У вас прекрасные золотые волосы и искрящиеся голубые глаза, этот приятный светло-жёлтый оттенок подчеркнёт вашу лёгкость и грацию. Хотите примерить?
Совершенно не воодушевлённая её речью, я всё же кивнула, надеясь, что платье не будет стоить мне всех денег. Мы перешли в примерочную, и я осталась одна в кабинке за плотной бордовой шторой.
Ткань нового платья приятно заструилась по телу, даря прохладу. Мягкая, совершенно отличающаяся от грубого, ячеистого полотна, что я носила перед этим. Но если под старым я чувствовала себя закрытой и защищённой, то в новом, облегающем и тонком, я почувствовала себя почти голой.