Новый рывок, теперь вниз - и пленник вернулся на прежнее место. И снова этот раздражающий слух, скрежет крюков, теперь двух, о ребра. Они многократно переломанные, все равно удерживают тело, давно потерявшее человеческий облик.
В этой камере, на адаманте, исторгая все новую и новую кровь для своих палачей, медленно гниет настоящий ноустару, но Паладины еще не знают об этом. И это понимание заставляет тонкие, почерневшие губы растянуться в предвкушении. Здесь больше нет того, кто сдержит его. Нет того, кто укажет цель и успокоит. А значит, весь мир - пища. Всего лишь кормушка, пока недоступная, но это лишь пока... ведь, правда?