«Ага, я, блин, лекарь», — ворчала я, выбираясь на льдину. Темный щит сразу же накрыл нас, отгораживая от всего остального мира. Да, Тим сейчас меня восхищал, вернее не он сам, а силы, которыми обладал этот на вид мелкий и тощий мальчишка.
Так, что тут у нас. А у нас, тяжелораненный незнакомец, живот его был будто вспорот каким-то острым предметом. Что это могло быть? Клинок? Нет! Края раны были бы тогда ровные, а тут свисают рваными клоками. Значит зверь! Что у меня под рукой для лечения? Ха! А ничего! Вспомнив, как в детстве я лечила водой Ящера (до сих пор на страшный шрам на его могучей груди я смотреть не могла, вспоминая то ужасное чувство, когда могла потерять его), я осмотрелась. Вода в озере кипела и бурлила от падающих льдин. Интересно, как там Тим? У нас-то тут почти рай: холодно и не дует. Я вглядывалась в воду, стремясь найти тот голубой цвет, который лечит. И я увидела его, правда на другом конце озера. Это означало, что мне надо проплыть, желательно под водой километра так два, зачерпнуть воды и плыть сюда, не расплескав не капли. Я нырнула, услышала крик Тима: «Куда?» Показала рукой направление, очень надеясь, что он не бросит раненого, иначе нам обоим не засчитают этот этап.
Когда эта сумасшедшая нырнула, я понял, что это конец. Раздвоится и прикрывать раненного и девчонку мне вряд ли по силам. Я наблюдал, как она нырнула, как вынырнула, жадно хватая воздух и снова уходя под воду. Она берегла мои силы. Я отстреливался от глыб, закрывая раненного. Уже очень далеко мелькала фиолетовая головка. Во ненормальная! Куда помчалась? Может свалить решила? Вроде не похоже! Она зачерпнула воды в какую-то посудину. Интересно, она всегда ее с собой носит, и теперь медленно плыла назад. И чем же та вода отличается от этой? Глыба упала рядом с ней, обдав потоком воды. Девчонка снова развернулась и поплыла к том месту, где набирала воды. Вылила все из посудины и снова набрала. Ага, значит вода там какая-то необычная. Только я ничего не вижу? Я сосредоточился. Два щита удерживаю плохо, концентрация хромает. Закрыл глаза, заставил всем телом ощущать падение глыб и работать руки, а мозг включил на двух человек. Теперь я все видел через призму своих мыслей. Девчонку, накрытую маленьким щитом и ледяной остров с раненным.
О, Боги! Хорошо-то как! Никогда не думала, что смогу сказать это в ледяной воде, сковывающей руки и мозги. Но когда щит Тима накрыл меня, мне показалось, что меня обдало теплой волной и ухватившись за нее, я подпиталась чуть темной энергией, да простят меня Светлые Боги! Сил на обратный бросок было катастрофически мало. Выматывала меня вовсе не физическая нагрузка, а холод. Вот с детства ненавижу холод. Мерзну часто. Доплыв до второго щита, я кинула Тиму мысленный посыл, что все спасибо и теплую волну благодарности, в ответ почувствовала несоразмерное удивление. Дошло до него! Молодец я! Подошла к раненному и аккуратно начала лить живую воду на рану, представляя, как меняется ее цвет, смешивая краски. Рана на глазах стала затягиваться. У нас получилось! Урааааа! — завопила я во все горло, прыгая с льдины и несясь к Тиму. Успела увидеть его обрадованное лицо, видать тоже надоело сидеть в холодной воде, как огромная волна выкинула нас в центре лабиринта.
Я сориентировалась быстрее, все-таки Тим много потратил энергии на озере.
— Не смей ходить за мной, — прокричала я попутчику и нырнула в ближайший коридор, чувствуя, как с волос за шиворот стекает ледяной поток. Брррр, что ж так холодно-то!
— Очень надо, — донеслось мне в ответ, и я услышала отдаляющийся топот бегущих ног.
Итак, лабиринт, стихия Земли. Эта стихия была непослушна мне. Справиться с ней было нелегко, лабиринт наводил на меня ужас, заставляя сердце биться быстрее. Что я должна здесь продемонстрировать. Испытание стихией Земли — это испытание стабильности, уравновешенности и внутренней устойчивости. Это я могу. Нас магов огня учат самоконтролю с детства. Выровняв сердцебиение, я заставила себя успокоиться. «Так, каждый лабиринт, каким бы он не был запутанным имеет центр, сердце лабиринта. Значит пойду к центру», — приняла я решение и потопала, соображая, где же ты центр. Вот что со мной не так, почему меня тянет к центру, а не на выход, ведь нормальные люди будут искать выход, но мне все равно нужно было в центр, как бы я себя не уговаривала мыслить так, как все. «А ведь лабиринт — это еще и испытание на внутренне чутье, на интуицию», — вспомнила я слова Вика и уверившись в своей правоте уже побежала, не обращая внимание ни на высокие стены, ни на колючие растения, пытающиеся преградить мне путь.