Все эти вопросы должны были прийти мне в голову, но я думал лишь о том, куда делся ты. Я наспех умылся, привёл в относительный порядок волосы и рубашку, бросил сумку под раковину и отправился в коридор на поиски тебя.
Ты оказался на лестничной клетке, сидел на подоконнике, скрестив ноги, совсем как в школьные годы, когда пытался уединиться со своими стихами, только сейчас ты был занят телефоном. Я был выше тебя на целый пролёт. Ты поднял голову и усмехнулся, но не злорадно, как я ожидал, а смущённо, потом поджал губы, спрыгнул на пол и пошёл по лестнице вниз.
Я догнал тебя уже на следующем этаже. Когда я оказался в метре от тебя, ты повернулся и поднял руку, очевидно, собираясь толкнуть меня, но вдруг опустил её и сжал в кулак и сунул в карман.
— Эй, хорош, преследовать меня, — твой голос звучал очень странно. Ты то ли спрашивал, то ли говорил это сам себе. На меня ты не разу не взглянул. — Не подходи ко мне, ладно?
Я не знал, что на это ответить и по-обыкновению промолчал.
Ты ушёл, а я остался на лестнице. Я поднялся на самый верх, туда, где ступени упирались в глухую стену, а рядом находилась пожарная лестница на крышу, и просидел там до самого вечера. Мой телефон и кошелёк, лежали где-то в аудитории, а, может быть, их уже кто-то подобрал. Проверить это я решился только, когда все лекции закончились.
Я попросил ключ от аудитории, сославшись на то, что нечаянно оставил там телефон на зарядке. Мои тетради ровной стопкой лежали на кафедре, упакованные в полиэтиленовый пакет. Рядом лежала записка: «Остальное у меня. Лорен».
Я наклонился и заглянул под кафедру — твоя монетка всё ещё лежала там. Попытался достать её пальцами, но она оказалась слишком далеко. Тогда я вытащил одну из тетрадей — самую чистую и меньше всех пострадавшую от неизвестного вещества — и воспользовался ей в качестве удлинителя руки.
Как всё выглядело со стороны? Парочка ребят решили подшутить над первокурсником. Обыкновенный розыгрыш, ничего такого. Но он возьми да окажись обладателем абсолютного отсутствия чувства юмора и воспринял всё на свой счёт. Распсиховался и сбежал, как последний трус? Или же пошёл отомстить обидчику?
Хорошо бы было, если бы всё выглядело похожим на второй вариант, но я ведь так и не вернулся. Наверняка, все подумали, что я рыдаю в туалете, как маленькая девочка.
Теперь все точно будут дразнить и показывать пальцем, а я даже их всех в лицо-то не знаю. Есть ли шанс, что до меня просто нет никому дела, поэтому всё забудется через пару дней? А я ещё обещал сходить с Джеммой в кафе, хотел попросить её встретиться с мамой, чтобы она знала, что у меня есть друзья, хотел купить тебе куртку взамен испорченной той ночью, когда ты чуть не обнаружил меня. В конце концов, я хотел стать твоим другом. Но ты так подло поступил со мной. Почему?
Ты помнил, как я «портил» твои постановки в школе? Ты ненавидел меня? Если так, почему ты не сказал мне этого в лицо, а просто ушёл и попросил не преследовать тебя?
Почему ты, как раньше, не обозвал меня одним из шикарного набора твоих обзывательств, почему не ударил, не столкнул с лестницы, в конце концов?
Неужели я для тебя был даже не врагом, а совершенно чистым и прозрачным наипустейшим местом?
Ты представляешь, каково мне было тогда?
Глава 17
В воскресенье позвонила мама и сказала, что у неё столько работы, что она, к огромному сожалению, не сможет навестить меня и познакомиться с моими друзьями. Она пообещала сделать это, как представится возможность, а лучше пусть я привезу кого-нибудь из них в Балтимор на Рождество. С чего она взяла, что в моих планах было ехать домой?
Накануне я сходил к Лорен за своими вещами. Она ничего не сообщила ни Джемме, ни Эмме о произошедшем на лекции, но сказала, что я теперь её должник, правда, она пока не знает в чём. По её выражению лица, я понял, что — это неправда, она уже что-то задумала, но сделал вид, что страшно благодарен ей за такую возможность — не пасть лицом в грязь перед своей девушкой. Хотя ей ведь мог рассказать и кто-то ещё?
Я решил об этом не думать. В конце концов, если окажется, что я ей не нравлюсь, пусть бросает меня. Не моя это была идея — начать отношения. Так что сильно я не расстроюсь.
Конечно, это были только мои мысли, моё желание выглядеть независимым и равнодушным, на самом деле, если бы она захотела бросить меня… Я не знал, как переживу это. Теперь, когда ты выказал своё отношение ко мне, Джемма нужна была мне больше чем когда-либо.
Несмотря на то, что шансы на дружбу с тобой окончательно растворились, как сахар в горячем чае, я всё равно поехал в город за курткой. Я хотел полностью ощутить, что нас больше ничего не может связывать, поэтому должен был вернуть тебе долг. Жаль, что реабилитироваться за нападение той ночью на тебя у меня уже не было шанса, но, может быть, ты сумел компенсировать пережитые эмоции розыгрышем надо мной? Хотелось в это верить. Лучше так, чем совсем быть для тебя случайным развлечением.