Если честно, поначалу я всем сердцем рвалась за ним следом — но простреленные ноги все время напоминали о жестких переменах, которые произошли с Деном. Мне было нелегко привыкнуть жить без любимого брата, который был для меня всем миром, моей надежной защитой и опорой всегда и везде, в любых ситуациях. Он принимал мою сторону вне зависимости от того, права я была или нет. Он всегда был мне ближе всех, даже родителей, потому что только в его любви я не сомневалась ни на грамм. Я точно знала, что мы никогда не расстанемся, и, если бы раньше кто-то сказал мне подобное, то я бы, позабыв о собственных принципах и взглядах, без раздумий вцепилась тому в горло.
Но ведь вышло-то вот как!
Я сжала кулаки до такой степени, что костяшки пальцев побелели, а ногти с силой впились в нежную кожу ладоней. Неужели Ден решил объявить мне войну? Неужели же после стольких лет полнейшего игнора он захотел меня уничтожить? И неужели (самое тяжелое для меня) я собираюсь ему противостоять? Убить его, если это будет необходимо?
Нет!
А сможет ли он пустить мне пулю в лоб? Однозначно — да, и сделает это непременно. Но только если я появлюсь в непосредственной близости, потому что исподтишка нападать Ден никогда не любил; сомневаюсь, что сейчас это изменилось. Брат всегда говорил, что сильные убивают, глядя в глаза своей жертвы, и только слабые стараются нанести удар со спины или из укрытия. А слабым он себя — как, впрочем, и все, кто его знали — никогда не считал.
В магазине становилось душно — а может, это кровь, стимулируемая адреналином, быстрее бежала по моим венам? Я расстегнула верхнюю пуговицу на блузке и глубоко вздохнула. Так что же мне, все-таки, следует делать — готовиться дать отпор при возможном нападении, поставить на уши своих ребят и повысить режим безопасности? Нанять парочку громил из охранного агентства и приковать себя к ним намертво? Или поддаться воле судьбы и, опустив руки, трепетно ждать последней встречи с братом?..
Будь что будет. Я снова не знаю, что он задумал, страх липкой хваткой держит меня за горло, не давая вдохнуть полной грудью, но все это ничто по сравнению с тем, что будет, когда мы встретимся с Денисом лицом к лицу. Я ужасно боюсь этой встречи, потому что знаю — мне не выстоять против брата, слишком неравные характеры и несравнимые силы. Быть может, мои мальчики сумеют дать фору его головорезам, но в битве лидеров победу одержит он. И мне страшно.
Надо взять себя в руки. Если кто-то из пацанов заметит этот страх, меня попросту свергнут. И это вовсе не значит, что я уйду из криминального мира, осяду дома и стану выращивать цветы или заниматься еще какой-нибудь ерундой, потому что из этого мира просто так не уходят. Его оставляют, чтобы перейти в мир иной.
Ден полулежал в широком удобном кресле, закинув ноги в грязных ботинках с рифлеными подошвами на подлокотник. За спиной у головореза находилась заботливо подсунутая кем-то из пацанов подушка с красной бахромой. Ден скалил зубы, шутил, бурно размахивал руками, в общем, рассеивал от себя по всему помещению позитивные потоки энергии…
Напротив парня находились трое: двое его бойцов, и один пленник. Этого хиляка зачем-то притащил Цербер; он же велел Дену «не спускать с него глаз» вплоть до возвращения смотрящего. За час до этого к Дену приезжал поставщик дури и снабдил парня какой-то галлюциногенной хренью, поэтому главарь отморозков встретил и Цербера, и его спутника со всем радушием. Как полагается — «Добро пожаловать, бл*ть!» Цербер подозрительно косился на своего «подопечного», даже сделал попытку принюхаться к тому, но потом, плюнув на это дело, уехал (очень торопился на сходку), оставив хиляка в компании головорезов. Это значило, что дальнейшая судьба парня не сильно заботит Цербера, иначе он бы не стал делать такого опрометчивого поступка.
Хотя никто пока не собирался убивать или причинять вред пленнику. Пацаны не стали бы делать что-то без одобрения Дена, а сам головорез выглядел до того добродушным, что некоторым становилось страшно за его душевное самочувствие. Обычно, когда босс становился веселым, его бойцы предпочитали куда-нибудь свалить до того, пока их лидера не отпустит.
Ден покачал ножкой и с искринкой в глазах обвел взглядом присутствующих. Пленник сидел на полу перед парнем, яростно сверкал очами и сурово хмурил губы. Связанные сзади руки определенно доставляли ему неудобство, а все эти люди — особенно психопат в кресле — вызывали тревогу.