Денис расхохотался так, что у него на глазах едва не выступили слезы. А я забеспокоилась о его ранах.
Денька, ты осторожнее… ладно?
Черт, я просто обожаю этого сукиного сына, — качнул головой Ден, прекратив смеяться. — Что он задумал? И какого хрена вытворяет теперь, пока я не могу вмешаться в ситуацию?
Я позволила себе улыбнуться — наивность нового «подопечного» Цербера была просто нереальной. Этот идиот всерьез вообразил себя важной личностью, способной встать во главе огромной криминальной империи.
Как обычно, мутит воду в чистом озере, — усмехнувшись, сообщила я. — Цербер в своем репертуаре, Денис. Старательно вешает лапшу на уши этому кретину, обещает золотые горы, а сам вовсю готовится к его же похоронам.
Узнаю ублюдка, — хмыкнул братец.
Естественно, Сергей не собирается представлять этого парня остальным — с какой стати?! Этот дурачок выполнил отведенную ему миссию — растрепал всем, кому нужно, что вы с Игорем мертвы, и теперь с его легкой руки этот факт неоспорим. Мы с тобой теперь фантомы, Денька.
Всегда мечтал примерить саван, — с притворной задумчивостью сообщил братец.
Там некуда прятать пушку и нож, — так же притворно развела я руками, подыгрывая ему.
Плевать, я же буду играть на стороне зла, следовательно, мне незачем прятать свое добро.
Засмеявшись, я потрепала его по руке, чувствуя себя бесконечно счастливой. И пусть меня не существует, пусть для всех я умерла, самое главное — дорогие и любимые люди — всегда будут рядом, а большего мне теперь не нужно. Всю жизнь гонялась непонятно за чем, выдумывала себе истории про красивую жизнь, страдала от собственной ничтожности, пыталась всеми силами пробиться из грязи в князи… Зачем?! В итоге все вернулось на круги своя, жизнь каждому указала его законное место, все расставила и всех рассудила. Мы с Денисом снова вместе, и так будет всегда. Никто и ничто больше не встанет между нами, как бы далее не повернулась жизнь. Я буду тщательно охранять свое хрупкое счастье, больше не стану совершать тех ошибок, которые делала раньше. Я буду просто… жить и довольствоваться тем, что имею, более не замахиваясь на высокие планки. Выше, чем то, что есть у меня сейчас, мне без надобности. Пусть другие сколько угодно набивают новые и новые шишки, а я… я прозрела.
Значит, Серега усиленно водит всех за нос, — вновь заговорил Ден, не удержавшись от веселого смешка. — Что ж, это его любимая роль, и тут я полностью спокоен. А что насчет тебя, сестренка? Что делаешь ты?
Я… жду, когда затянутся твои дырки в груди, осваиваю фотошоп вместе с Аленкой и попеременно даю Сергею глупые советы, в которых он не нуждается.
На кой хрен тебе фотошоп?
Аленке нравится, к тому же взаперти особо нечем заниматься. Сережа нас никуда не пускает, вот мы и вертимся, как можем. Вчера Аленка сделала наше с тобой совместное фото из старых и новых снимков, по-моему, получилось недурно.
Передай детке, что я желаю выглядеть свежо и бодро, — строгим голосом сообщил Ден. — Если она использовала фотки с моего ноутбука, то пусть непременно уберет круги под глазами — без них я куда симпатичнее. Кстати, у меня к тебе важное дело, сестренка…
Дело?
Да, блин! Бесит эта дурацкая капельница, — Денис смешно сморщил нос и раздраженно передернул плечом. — Вытащи ее, а?
Только после того, как ты вытащишь все дротики из плаката с моей физиономией!
Че-ерт… И почему никто не додумался его вышвырнуть?..
Эпилог
Солнце медленно уплывало за горизонт, ненавязчиво цепляясь теряющими накал лучами за искрящиеся легкие волны. Вода мягко прибивалась к берегу, смывала с песка невесомые крупинки и с тихим шипением плавно откатывалась назад. Это походило на тайный разговор, происходящий между вспененными волнами и осадочными породами. Мы с братом лежали на остывающем песке, подставив лица опеке легких воздушных ванн. Пахло солью и морским ветром; ветерок набегами освежал расслабленное тело. Здесь было так хорошо, так тихо, спокойно… Умиротворенно.
А знаешь, — вдруг негромко сказал брат, даже не раскрыв глаз, — ведь не всех птенчиков останавливают первые неудачи.
… Что? — я удивленно повернула голову так, чтобы видеть Дениса.
Говорю, что никогда не стоит палить собственные крылья после того, как сильно приложился головой к бренной земле. Всегда нужно бороться с ветром и пытаться снова, снова… Снова. Когда летишь вниз, то всегда инстинктивно начинаешь цепляться за воздух, пусть в этом нет никакого смысла, тебя это не останавливает… Мысли приходят уже потом, когда наступает… конец. Да, так. Конец. Все рушится, и нет никакой возможности взять и построить заново, собрать дурацкий конструктор, составные которого и есть будущее. Понимаешь, сестренка?