Она часто смотрела на худых девушек с завистью и ненавистью. Сидела на каких-то глупых диетах, говорила мне, что станет такой же. А я не хотел. Она и без этого была для меня многим, а то, что она пыталась сделать со своим телом – было лишнее, не нужное, омерзительное. Она доводила себя до ужасной боли в животе, зачастую мне приходилось неделями навещать ее в больнице. Своей тягой к «прекрасному» она убивала себя. Я старался всячески ее отгородить от этого, но не мог. Ведь она не хотела меня даже слушать.
- Я тебя ненавижу… - Шепот, словно одинокий лист упал с дерева и прошелестел по стеклу.
- Что?..
- Ненавижу… Я прекрасное. Я то – к чему должны стремиться все…
- Ты убогое существо, как и твоя вторая часть. – Я крепко сжал руку лежащей рядом девушки. – Ни ты, ни ты – это не она. Она по-своему прекрасна, и то, что ей взбрело в голову считать ошибочно за правду – не делает вас ею.
- Ты заблуждаешься. Мы и есть она. Без нас не было бы и ее.
В какой-то мере, они правы. Не считай она себя толстой, не стремись к анарексии – я бы не знал ее такой. И это по-своему было ужасно. Я бы многое отдал, чтобы изменить ее точку зрения. Я бы хотел, чтобы она забыла о своем желании стать похожей на иссохший труп. Чтобы она прекратила мучить себя, считая свое тело – куском жира. Но почему-то она была глуха к моим позывам и столь же слепа к моим действиям.
- Знаешь, почему? – Голоса существ слились, образую мерзкий звук бульканья и эха от него. – Потому, что ты ей никто.
- Это ложь! – Я прищурил свой единственный целый глаз, сжав вторую руку в кулак. Мне было страшно находится в комнате с чудовищем, даже если бы оно было плодом моего больного воображения.
- Это правда. Горькая правда. Подумай сам – ты никогда не поддерживал нас. Кем ты стал для нее? Ты не то плечо, на которое можно опереться в своих мечтах и действиях. Ты лишь… плюшевая игрушка, без которой она не может уснуть.
- Это не правда! – Я не хотел в это верить. Это было слишком похоже на правду.
- Ты можешь идти. Уходи. Тебе не будут рады. – Существо медленно вжалось в потолок, пропуская меня, и мне ничего не оставалось, как уйти, спуститься к себе в палату под боль в ребрах и рухнуть в обморок на свою койку, очутившись в лапах пустоты.
Вина
Когда я открыл глаз, из окна уже светило солнце. И к моей руке была прицеплена капельница, а сам я лежал на кровати в окружении врача и трех его помощников.
- О, голубчик, вы очнулись! Это хорошо. Очень хорошо! – Валерий Степанович смотрел на меня. – Варвара, наложите ему чистый бинт на голову.
- Что случилось?.. – Гул вернулся столь неожиданно, что я зажмурился от боли.
- Ночью вы упали с кровати и знатно приложились головой об кафель. Мы боялись, что потеряем вас, но вы все же смогли выкарабкаться. Поздравляю. – Его смех напоминал скрип старой двери и кашель туберкулезника. Ужасное созвучие.
Упал и приложился головой, значит? Надо же. Все, что я видел прошлой ночью – просто бред моего подсознания. Но разве не в нем, не в подсознании скрыты все таинства человека? Может, я видел то, что не нужно, или не должен был видеть? Да нет, бред какой-то.
Следующую неделю я провел в положении лежа и спя почти все свое время. Изредка я интересовался, как дела у Алисы, но Валерий Степанович лишь отрицательно мотал головой и тяжело вздыхал. Видимо, шансы на то, что она сможет выбраться из этого состояния, таяли на глазах, и мне эта новость приносила лишь новые порции ядовитой скорби, которая разливалась по крови все быстрее и быстрее, вгоняя меня в унылое состояние.
Где-то через полторы недели, под присмотром врача и моих сиделок, я уже мог снова ходить и даже бродить по этажам. Правда, толку от этого не было. Оба пациента с первого этажа умерли от остановки сердца, я был в состоянии инвалида, а моя ненаглядная продолжала спать. Поэтому, все мои походы были не более десяти минут, и состояли из монотонного передвижения от одного конца коридора к другому. Хотя, иногда я мог отвлекаться и падать куда-то в прошлое, вспоминая то, что было и чего не вернуть.
Я ждал ее в аэропорту вместе с товарищем, который согласился подвезти меня туда, а затем собрать, но уже с приехавшей девушкой.
- Ты правда считаешь, что она того стоит? –Товарищ копался в телефоне, но это абсолютно не мешало ему замечать мое настроение.
- Ты о чем?
- Да ладно, я же знаю, что она тебе нервы треплет.
Его правда. В последнее время она почему-то перестала относиться ко мне, как к близкому человеку. Пускала слова на ветер и много лгала, а когда я прижимал ее к стенке – делала вид, что виноват я. Было обидно и неприятно наблюдать ее изменение из тихого и скромного человека в обычную стервозную паразитку.
- Я ведь ее люблю, сам знаешь. Да у тебя и самого такая же история.
- Не-не, дружище. У меня все попроще. Моя просто мозги жует, а твоя это еще и делом правильным считаем.
Я пожал плечами. Не хотелось ссориться ни с ним, ни с моей приезжающей девушкой.
- Это она? – Он кивнул в сторону маленькой и чуть напуганной девушки в шортах, толстовке и огромным чемоданом в руках.