— Не продашь леденцы, друзьям пожалуюсь, — тихо предупредила продавца.
— Кому это? — нахально ухмыльнулся парень, окидывая взглядом мою красоту.
Я ткнула пальцем. Он медленно повернул голову.
В этот момент, моих дорогих лессиров загородил пузатый пекарь. Он спокойно вытирал руки о передник и не замечал, что его пристально разглядывают.
— Это и есть твой дружок? — ехидно улыбнулся парень и рыкнул: — Сказал, вали отсюда!
Я растянула губы в хищном оскале и, сделав полшага назад, так чтобы точно видеть знакомые лица, крикнула:
— Помогите, пожалуйста, меня тут оскорбить пытаются.
Пекарь, конечно, и ухом не повел. Но зато из-за него выглянули длинноволосый лессир Данай и повелитель Лаэрда, лессир Нил. У обоих на лице недоумение — мол, кто посмел толстушку обидеть?
И резкие слова, брошенные так, чтоб вся площадь могла слышать:
— Тала? Стой на месте, сейчас подойдем.
Пока мужчины это произносили, вмиг побледневший продавец успел сложить в кулечек три леденца, пару пряников, все перевязать красивой ленточкой, отказаться от денег, пропищать «спасибо, за покупку» и, отбежав метров на пятьдесят от палатки, затаиться среди высоких кустов.
— Гляди-ка, Тала, что значит мотивация, — довольно выдал Хома.
А я, пробуя на вкус сладость, поспешила к лессирам.
— Что случилось? — Данай быстренько оглядел меня, словно проверяя все ли округлости на месте. — Тебя обидели?
— Нет, ну что вы, — пожала плечами я. — Кто бы посмел.
— А зачем кричала?
— Соскучилась, — строя глазки, заглянула в теплые очи Нила.
— Тала, у вас опять… — сощурился властитель.
— Что?
— Нервный тик.
Ууу, бесы Болоземья! Я топнула ногой от возмущенья.
— Тала? — он удивленно приподнял брови. — С вами точно все в порядке?
— Да. Простите, оставлю вас на полчасика. Пойду с друзьями пообщаюсь, — хмуро мычу я.
— У вас уже появились друзья? Очень рад.
Рад он… Я поджала губы и гордо отошла в сторону.
— Ну и куда ты, человеческое недоразумение? — задал риторический вопрос Хома.
— Переодеваться. Сейчас покажу ему «нервный тик».
— Не рановато ли? А что если не время?
— Время. В самый раз.
Хомик понял, что спорить бесполезно и только осуждающе вздохнул.
Отойдя от главной площади, заприметила обширный кустарник в относительно безлюдном месте.
— Вот тут переоденусь. Ты только посмотри, чтобы не увидел никто.
— не учи меня быть умным, я не ты, Тала! — всплеснул лапками хомяк, становясь перед зарослями.
Я спряталась за густыми ветками.
— Ну?
— Тебя видно, человечишка.
Зашла глубже.
— Все равно видно!
Пошуршала кустарничком еще.
— А так?
— Ты делаешь мне смешно, Тала! Медведь за муравьем и то лучше спрячется. Топай глубже.
Уф, уже заросли кончаются, но я беспрекословно выполняю Хомкины указания. Обещала же слушаться.
Пячусь аккуратно, слегка оттопырив попу и боясь споткнуться…
И вдруг ошеломленный вопль прямо за спиной.
Два крестьянина, расположившись за пышными зарослями с питьевыми плошками в руках, с ужасом орут, наблюдая, как на их скатерть-самобранку из кустов медленно и неотвратимо надвигается необъятная женская задница.
— Ой… извините, я тут мимо шла…
— Бесы… Спасите! Бесы! — две пары выпученных мужских глаз и трясущиеся руки.
— Пить надо меньше.
Я погрозила пальцем мужикам и, состроив жуткую рожу прорычала:
— А вздумаете еще раз за бутыль взяться, вновь приду!
Крестьяне клятвенно пообещали больше ни-ни и бросив плошки пустились наутек.
— Ну шо? — захохотал Хомка. — дальше раздеваться будешь или новое место поищем? Вдруг еще кого от попойки спасешь?
Н-да… Думаю, что для перевоплощения в Селену пока рановато. Прав был грызун, не время.
— Хома, а может вернемся на площадь?
— Хе… вот и я о том же, — посмеиваясь, выдал довольный хомяк.
Глава одиннадцатая
Голубое небо, парящие между облаков птички, яркое солнышко и сладкий петушок на палочке… О чем это я? Ах, ну да.
Не успели мы с Хомочкой вернуться к скучающим лессирам, как вновь очередная неожиданность свалилась на наши благоразумные головушки.
— Нил! — мамаша темноволосого правителя бодрым шагом пересекала площадь. — Прости, что нарушаю твое веселье, но у нас гости.
— Кто? — без особой заинтересованности спросил Нил.
— Правда сказать, я их даже не знаю… — королева мотнула кудрявой головой. — Говорят, ты у них останавливался как-то. Оказал великую честь этим, а они в благодарность дары принесли. Почтительные такие мужчины. Ты верно поступаешь, Нил, любовь людскую надо завоевывать. Вот помню батюшка твой…
Нил с Данаем переглянулись. Блондин хмыкнул и, указав подбородком на меня, приподнял брови.
— А кто приехал-то? — Нил вновь обратился к королеве. — Хозяин того дома, где мы останавливались?
— Нет. Сынок его. Худой такой.
— Кто-о⁈ — не сдержалась я, живо представив себе тщедушного Вуппа.
Ее величество отвернула носик в сторону и, делая вид, что меня не слышит и не видит, продолжила общение с сыном:
— Совсем молодой человек, такой вежливый, просит твоей аудиенции. Даже, сказала бы, настаивает.
— И впрямь хозяйский отпрыск пожаловал, — усмехнулся Данай.
Правитель улыбнулся и бросил взгляд на меня:
— Ну что, Тала? Есть желание увидеться с поклонником?
Не успела я ответить, как раздался громкий вздох королевы.
— Ах, — выдала она, прижимая ладонь к груди. — Так он твой жених?
Она тряхнула седыми кудряшками и вперилась взглядом в бородавку. Эта внимательность к налепленному носику семейная черта, что ли? Да еще и такая внезапная. Минуту назад и знать меня не желала.
Бесы Белоземья, что делать-то? Надо ответить… И это… извиниться…
— Простите меня, пожалуйста, — прошмякала я, краснея, и едва не теряя зубы от волнения. — За… за наше знакомство.
— О чем ты, девочка? — оскалилась в улыбке королева, делая вид, что не помнит мою недавнюю наглость и добавила чуть тише. — В любом случае, я тоже не высказала должной вежливости к гостье. Но тут меня не суди. Подумала, что ты к Нилу руки тянешь, а раз жених имеется, то все в порядке.
— Мама! — прервал королеву Нил.
— Что, сын? Или я не права? Тебе, между прочим, невесту легко найти, ты вон какой красавец уродился, а бедной девочке придется на первого попавшегося жениха согласиться.
— Мама! — уже повысил голос правитель.
— Нил, вот помню, когда я за твоего батюшку замуж выходила…
Я не слушала царственную мамашу, а пыталась осмыслить услышанное. Жених? У меня? Вупп? А как же Нил? По мере понимания происходящего, мои глаза открывались все шире.
Данай, стоявший рядом, едва скрывал усмешку. А Нил всеми силами старался сдерживать матушкины беспощадные слова.
— И не смей давать ей повода, слышишь! — уже шипела королева. — Будь твоя подопечная красавицей да умницей, тогда ладно, еще подумали бы, а с такой внешностью на место подле тебя, и рассчитывать нечего! Тем более, у девчонки любимый имеется. Правда, ведь? — зыркнув в мою сторону, уточнила она.
— А…э… ну да…Любимый Вупп…Угу…
Брр! Меня едва не стошнило от произнесения этих слов.
— Слава богам, — удовлетворенно вздохнула королева и горделивой походкой двинулась в сторону замка. — Мы ждем тебя, Нил. Я уже сказала, что ты согласен на аудиенцию.
Данай вновь хмыкнул, но как-то обреченно и похлопал друга по плечу.
— Не вышло, — шепнул он так тихо, что казалось будто говорит сам с собой.
Но Нил услышал.
— Ничего. Будет много возможностей. Пора возвращаться в замок. Тала, вы с нами?
— С вами? Туда? — уперев кулачки в пышные бока, я встала перед лессирами. — Кто-нибудь мне объяснит, что происходит? Королева… она… она… с ума сошла!
Нил скривился.
— Вежливее. Она все-таки моя мать.
— Простите, ваше величество! Но если вы не заметили, она сейчас говорила о том, что я претендую на вас!