Королева надрывалась в крике:
— Нет, нет и нет! Ты не мог! Скажи, что это неправда! Нил⁈
Но лессир молчал. Если бы ему и захотелось забрать слова обратно, то было поздно.
— Данай! Данай, ведь это шутка, да? Он шутит? — не сдавалась матушка.
Я видела, как Данай справился с удивлением.
— Нил говорит правду, Ваше величество. Мы вчера отпраздновали свадьбу. Я тому свидетель.
— Нет. Нет! — хваталась за голову матушка. — Кто-нибудь, скажите, что это неправда. Тала, неужели у тебя хватило совести? Без рода, без племени!
И вот тут я не сдержалась:
— Ну знаете, а вот от вас я такого не ожидала — мы теперь практически семья. Да, нам вчера кричали «горько». Молиться поздно, помирать рано, пора глядеть правде в глаза: как оно вам не больно, но я ваша родня навеки.
После этих наглых слов королева повалилась на пол в глубоком обмороке. Нил успел ее подхватить и, наградив меня осуждающим взглядом, понес мать в комнаты. Данай откровенно поржал и, покачав головой, отправился к себе. тени тоже быстренько разбежались. И я осталась одна в пустынном зале.
— Тала… поздравляю, что ль… — с досадой вякнул Хомка и напоровшись на мой злой взгляд, шмыгнул в поворот коридора.
Вот таким оказались первые минуты моего скоропалительного «замужества».
А Нил еще какое-то время избегал встреч со мной. Оно и понятно. Супружеская жизнь была в новинку для обоих, а как играть ее мы еще не поняли. На людях — влюбленная пара, наедине — два зажатых и напряженных человека.
— Тала, извини, пожалуйста, за то, что втянул тебя в это. Но просто ты единственная, кого я мог назвать своей женой, — чуть позже пожимал плечами Нил. — Да и мы оба понимаем, что это был, наверняка, единственный способ нарушить планы Малесии и Грэма и угомонить мою матушку.
Я соглашалась. Да и как было не согласиться? Для всех Нил мой муж. Девичьи мечты исполнены. Пора устраивать семейную жизнь.
Отношения с королевой обещали стать наряженными. От этого никуда не деться. Но я даже не догадывалась, что проблемы начнутся так скоро.
— Нил! — голос матери, так и пышущий бескомпромиссными интонациями, ворвался в тронный зал. — Нил, я устраиваю сегодня вечером ужин. Праздничный. В честь…гм… твоей жены. Будь добр, не опаздывай. И эта… тоже пусть придет, — королева являла собой надменное, временами чванливое величие.
— Хорошо, матушка. Я передам Тале и Данаю.
— Нет. Ужин только для семьи. Никаких лессиров и Теней, пожалуйста.
Нил кивнул. Его напрягало такое холодное общение, но как разрядить обстановку он не знал. Возможно, ужин будет первым шагом?
Обеденный зал утопал в рассеянном мерцании свечей. Тяжелый ультрамариновый бархат, накинутый на спинку стульев, сверкающие белизной скатерти и блеск старинного серебра придавали помещению помпезность и церемониальность.
Нил ввел меня в зал, держа за руку, чтобы ни у кого, в том числе и у слуг, не возникло и мысли о фиктивности брака. Матушка уже сидела с одного из торцов длинного стола. Легкий обмен приветствиями, натянутые улыбки и полное отсутствие искренней дружелюбности. Лессир подвинул мне стул, мимоходом поцеловав руку, и ободряюще улыбнулся:
— Держись. Все будет хорошо.
— Надеюсь, — шепнула в ответ я.
— Только не забывай, что ты моя жена.
— Такое разве забудешь…
Мы оказались напротив королевы. Совершенно открытые для пристального взора.
— По нраву ли тебе стол, Тала? — пренебрежительно бросила она. — Теперь ты хозяйка и устраивать приемы наверняка начнешь по своему вкусу.
— Э… да… все очень мило.
Силы небесные, я не знала, что сказать. Уж что-что, а управлять замком, не приучена.
— Матушка, — вовремя встрял Нил. — Ты могла бы по-прежнему заниматься хозяйством. И помочь Тале справляться с остальными обязанностями.
Он взял меня за руку и ласково заглянул в глаза:
— Правда, любовь моя?
От неожиданности я поперхнулась, но потом вспомнила, что это всего лишь наигранные чувства.
— Буду рада, любимый, если матушка согласится оказать помощь.
— Конечно, — королева растянула губы в холодной улыбке. — Надеюсь, что не разочарую нашу красавицу сегодняшней трапезой.
Ох, как бы мне никого не разочаровать.
Царственная мамаша постаралась на славу. Сервировкой стола остались бы довольны даже отъявленные снобы.
Передо мной стояла маленькая плоская тарелка, на ней лежала еще одна — более глубокая. С правой стороны аккуратно примостились четыре ложечки, одна другой меньше и два вида ножей. Слева — три вилки. Над тарелкой покоились совсем крохотная ложечка и странная двузубая вилочка.
Бесы Белоземья, да откуда я знаю-то, как всем этим пользоваться⁈ А тут еще служанки суетятся. Старательно расставляют тарелки с закусками. И салфетки все в руку тыкают.
Дворецкий, в отглаженном сюртуке, с белоснежной манишкой торжественно подает вино. Нил легким движением руки дает позволенье налить себе полбокала и вопросительно смотрит на меня:
— Тала, милая, ты что будешь? Тоже вино?
Вино? Ох, у меня еще с прежнего раза щеки при воспоминании горят. Нет, нет, никакого вина. Лучше просто воды попросить… Но тут у меня глаза разбежались. Фужеры, бокалы и рюмочки, словно по линеечке, выстроились вдоль тарелок. Какой подать? Как не опозориться? Да еще матушка смешливо наблюдает за моей растерянностью из-под полуопущенных ресниц.
— Мне то же самое, пожалуй, что и тебе, Нил, — не найдя лучшего решения, как можно спокойнее ответила я.
Дворецкий широко улыбнулся и сам выбрал нужный бокал.
— Ну что ж, первое блюдо! — громко продекламировала королева. — Я не знала вкусов Талы и поэтому для начала выбрала простейшее.
Расторопная служанка умело поставила перед носом очередную тарелку с каким-то разноцветным салатом.
Так, ну выглядит вроде съедобно. Какой же вилкой это следует есть? Первой? Второй? Или той двузубой крохой? Я растерялась.
— Что же ты не ешь, Тала? — изображая заботливость проворковала матушка.
— Фигуру блюду, — хмуро огрызнулась я.
— А не боишься, что пропадет округлая пухлость, видимо, так полюбившаяся моему сыну?
— Мама! — оборвал язвительный диалог Нил.
Королева обиженно засопела.
— Ну, если твоей жене не по душе наши закуски, то, возможно, следующее блюдо придется по нраву. Оно способно ублажить самых привередливых гурманов.
Слуги обнесли стол новыми порциями.
Извечные боги, да что же это такое? На тарелке покоилось непонятное существо с сиреневым панцирем под бледно-зеленым соусом.
— Что это? — шепчу я Нилу.
— Пандул. Матушка его специально заказывает из Черных земель. У нас таких нет, — шепчет в ответ он.
— И слава богам.
С сомнением поглядываю на тонкие паучьи ножки животного. Ого, насчитала целых десять штук.
— У него десять ног! — я искренне возмущена.
— Знаю.
— Оно съедобное? Ты уверен?
— Тала, ешь. Очень вкусно.
Вот честно, я была уверена, что Нил издевается. Как это можно было есть? Хотя… лессир с удовольствием уплетал нежное мясо невиданного зверя. Да и матушка тоже. Вон, как плотоядно откусывает от пятой ноги. Может и мне стоит попробовать? Если отказаться, королева вновь придерется. И про невоспитанность вновь напомнит. Эх, была, не была. Попробую. И чем же это едят?
Нил понял мои сомнения и повел глазами на двузубую вилку.
— Вот, ее возьми. Так, правильно. А теперь подколупни около шеи. Аккуратно только. Получается?
— С-сейчас…
Может у меня оно не прожаренное? Что-то никак не отделятся плоть от панциря, хоть тресни. Хм… я же не в прямом смысле про «треснуть»…
— Тала, ты сломала вилку? — Нил был поражен по самое некуда.
— Я не виновата. Она сама.
— Что сама?
— Треснула.
— Кхм… — он обратился к служанке. — Принесите новую.
Конечно же, это происшествие не укрылось от всевидящего ока королевы.
— У вас проблемы, дорогие мои?
— Нет, матушка, все хорошо.