Наконец я вошла в тёмную прихожую, которая состояла из вешалки, комода и старенького зеркала. На испачканном паркете были разбросаны туфли и домашние тапочки: некоторые были очень старыми, другие почти новые. Наталия провела меня в гостиную и попросила подождать хозяев. Я кивнула и, не дожидаясь её ухода, принялась разглядывать большую комнату. Как все изменилось за это время. Раньше в гостиной стояло старое фортепиано и висели чучела, а теперь здесь расположились два кожаных дивана, большой старинный ковёр с непонятными рисунками, телевизор и деревянный стол в углу, на котором стояла хрустальная ваза с цветами, подсолнухами. На секунду мне померещилось, что цветы начали двигаться, но это лишь очередная галлюцинация, к которой я успела уже привыкнуть.
— Аманда! — входит в комнату статная женщина. Её волосы черны, как ночь и собраны в пучок ровно также, как и у служанки. На тете надета кофта с пуговицами, сверху шарф и строгие брюки. Этот дом не подвластен времени, как и его владельцы? Она подошла ко мне и крепко-крепко обняла, что я аж почувствовала хруст своих костей. До меня сразу доходит запах её парфюма, напоминавшие мне лилии.
— Тетя Эмма! Ты вообще не изменилась! — произнесла я, и женщина перестала душить меня в объятиях, принимаясь оценивающе разглядывать с макушки головы до кончиком пальцев ног.
— А ты изменилась, выросла, похорошела! Как мы рады, что ты приехала к нам в гости! — не скрывая улыбки, хлопнула в ладоши она.
Я продолжаю глупо улыбаться и смотреть в серые глаза тётушки, а затем мое внимание привлекла молодая девушка, которая с широкой улыбкой шла в нашу сторону. Хотя нет, скорее летела к нам.
Я сразу же узнала Джини, которая за этот промежуток времени изменила цвет своих волос на рыжий, когда раньше пряди были темные. С громким хохотом мы обняли друг друга и начали кружиться в разные стороны, восклицая, как скучали друг по другу. В детстве мы были не разлей вода, но потом все изменилось и наши пути разошлись.
— Как ты изменилась! Черт, какая же ты красотка! — щупает мои руки Джини.
— Тоже самое говорю о тебе! Ты проколола уши?
Мы продолжаем перебивать друг друга и не можем остановить поток слов, что скопился у нас за три года. Тетя Эмма попросила свою дочку показать мою комнату, а потом спуститься к столу, обедать. Джини схватила мою ладонь и плавно повела за собой на второй этаж дома. Лестница на каждом шагу скрипела, что наводило на меня ужас, особенно ночью. Моя комната была светлой и пахла только что испёкшим яблочным пирогом, поскольку под нами находилась кухня. Большая, деревянная кровать расположилась посередине уютной комнаты. Слева от двери был комод и небольшое зеркало, которое было чуть поцарапанным. Мы сложили мои вещи в небольшой шкаф и с облегчением прыгнули на пружинистую кровать. Тишина. Где-то далеко слышен рёв мотора трактора и крики детей, играющих в салки. Несмотря на конец февраля, здесь было достаточно тепло.
— Честно говоря, я удивлена, что ты приехала к нам, — произнесла Джини, смотря в мою сторону. Неловко улыбаюсь. Вообще-то, я тоже.
— Просто подумала, что пора сменить обстановку и повидать близких людей.
— Да, — согласилась она, — я рада, что мы вернулись в детство! Сегодня разожжём костёр, будет весело!
— Костёр? В честь чего? — я перевернулась на живот.
— Наша соседка выходит замуж, а у нас традиция устраивать костер и провожать невесту, — объяснила Джини и немного задумалась, — ладно, вставай ленивая задница, мама приготовила рыбу для тебя!
Я, Джини и тетя Эмма сидим за большим столом, который забит разной едой и посудой, хоть нас и было три человека. Любопытно было спросить, зачем им столько сервиза, но я боялась обидеть родственников или показаться грубой, невоспитанной девчонкой. Наталия положила в мою тарелку кусок жареной рыбы, салат и по традиции апельсиновый сок. Джини рассказывает, как она победила в конкурсе танцев, получив первое место. Кузина очень талантлива и умна, полная моя противоположность. Родители не имели такую плохую привычку сравнивать меня с ней, однако за них это делала я. Мне всегда неуютно, когда семьи собираются вместе и делятся новостями и успехами. Я ничем не увлекаюсь, не люблю школу, не умею петь и танцевать. Все, что мне нравится, так это смотреть сериал «Друзья» и есть вредную пищу. Папа пытался заинтересовать меня в спорте, а мама в вышивке, но бесполезно. Мои руки-макаронины ни на что не способны.
— А где Кайл? — вспоминала я о кузене. Мы с ним еще не успели встретиться. Ясно одно — его нет дома.
— Этот обалдуй в городе, — пробурчала тетя, что видно была зла на своего сына, — он играет в группе и выступает в забегаловке! Позор!
Джини закатила глаза и раздраженно вздохнула. Начинается семейная драма.
— Мама, ему это важно! Он хочет этим заниматься, что тут плохого?
— Джини, ты же знаешь, что ваш отец хотел другого! Кайл должен продолжить его дело, почему вы это не понимаете?
Муж тети, то есть мой дядя, умер шесть лет назад. Это был чёрный день для всей семьи. Его схватил сердечный приступ, видно он сильно перенервничал и его накрыл какой-то стресс. Дядя руководил большой компанией по производству бумаги, но после его смерти дела пошли ко дну, а дело остановилось.
Джини с тетей долго спорили, и мне стало как-то не по себе. Находиться между огнём и водой не очень приятно, знаете ли.
— Мама, давай просто поедим и оставим этот спор, чтобы не портить, друг другу настроение, ладно? — хмуро заявила кузина и уткнулась в свою тарелку. Тетя Эмма глядит на дочь и отрицательно качает головой. Она подняла брови и посмотрела на пол, затем встала и покинула комнату. Обычно так себя ведут подростки, но и взрослым иногда хочется побыть наедине. Джини протяжно выдохнула и облокотилась об спинку стула, прикрыв лицо руками. Она бросила столовый предмет на стол, после чего послышался хрустальный звон, развалившийся в эхо.
— Прости, тебе выпала участь стать свидетелем очередной семейной ссоры, — устало протянула сестра.
— Все нормально, у меня дома тоже самое.
— Просто мама не понимает, как для брата это важно! Это его мечта!
— Мама не понимает, как это важно для брата, а брат не понимает, как это важно для мамы… Замкнутый круг, — я ухмыльнулась, и последовало молчание. Кажется, я сболтнула лишнего. Мой глупый язык, что же я наделала! Джини продолжает молча сидеть и смотреть в одну точку, а затем её голова начала медленно кивать.
— Ты права, — посмотрела она на меня, — я и не думала, что для мамы это важно. Вот черт, а! Я просто защищала интересы брата.
— Я поняла, — моя рука коснулась стакана с соком, — ты в порядке?
— Да, все нормально… Пройдёмся?
Мы с сестрой встали со стульев, и вышли во двор, где витал запах сена и все того же яблочного пирога. Наталия начала ругаться из-за того, что никто почти не притронулся к еде, которую она так долго готовила, но нас вернуть уже было нельзя. Желтовато-зеленый газон очень колюч и неприятен на ощупь. Джини села на скрипучие качели и принялась медленно отталкиваться ногами от земли. Я же присела на беседку, покрытую мхом оранжево-жёлтого расцветка. Небо было бледно-голубым и на нем плыли облака, которые собирались в разные фигуры, а когда ветер подгонял их дальше, те меняли формы. Например, одно облако было напоминало крокодила, другое мужской профиль. От такой атмосферы стало зябко на душе.
— Расскажи что-нибудь, — попросила Джини все больше и больше, раскачиваясь на качели. — Что нового?
— Оканчиваю школу, планирую уехать в колледж, пока что все, — мне нечего было рассказывать сестре, ибо в жизни ничего не происходило. Не могла же я рассказать ей о лишении ума?
— Я тоже оканчиваю школу и уезжаю учиться на хореографа, хочу покорить Бродвей! — мечтательно произносит она. — У меня есть парень, его зовут Эван, ты сможешь с ним сегодня познакомиться!
И вот еще одно: у Джини все хорошо в личном плане, когда у меня дно. Ну, она обаятельная девочка, которая способна подружиться с кем угодно. Я за нее рада, честно, просто мне одиноко. Хотя, разве со мной кто-то будет встречаться? Я же больная, которая не может сдерживать гнев и слезы. От меня всегда шарахаются парни. Думаю, дело в характере.