Только вот кожа немного прозрачная, через всю фигуру моего дорогого арендодателя просвечивались деревья, очертания надгробий и сияли звёзды, усыпавшие небосвод.
— Доброго вечера, — с улыбкой помахал он скрученной с трубочкой бумагой. — Простите, мы тут проводили поэтические вечера в Потусторони, так я прямо оттуда. Хотите почитаю?
— Нет! — хором ответили мы с Айварасом.
Ну вот, что я говорила? Стихи! Понятия не имею, что там написано, но слушать совершенно не хочется. За паном Орбасом водится привычка оплести всё кружевом слов, закрутить-завертеть, а потом упорхнуться как бабочка, оставив тебя в коконе, как гусеницу. Только вот в бабочку ты не превратишься, потому что вместо шелковых нитей тебя обмотали лапшой для ушей.
— Ну, как знаете, — ни капли не обиделся он. — Чего звали?
— Как же вы… так? — только и смогла я выдохнуть.
Только сейчас дошло, что он все же отправился с белой проводницей в Потусторонь. Пусть пан Орбас и немного чудак, но человек он добрый и сердечный. Осознание, что его больше нет, серьёзно опечалило. И дело было не только в лавке.
— Ну, Ядвига, знаешь, оно по-разному бывает, — пожал он плечами. — Шёл-шёл — умер. Я бы сказал, что время страшное, сапоги из окон вылетают и приземляются на затылок, но… это не повод расстраиваться, поверь. У меня с детства недуг сердца, поэтому я знал, что рано или поздно это случится. Тем не менее, ни капли не жалею, что шагнул в Потусторонь. Потрясающе интересный мир. Хочешь, покажу?
— Кхм, — угрожающе начал Айварас.
Пан Орбас тут же выставил ладони вперед:
— Понял-понял. Ты сама посмотришь. Потом. Если захочешь.
— Пан Орбас, — словно очнулась я, быстро отодвинув все эмоции по поводу жизни, смерти и прочих крайне занимательных событий. — Смотрите! — Я быстро развернула договор. — Лавка по закону моя?
— Конечно, твоя, — даже удивился он. — Мы все оформили. Ты платить не забывай только, это поддерживает магическую печать, и никто не вправе тебя оттуда подвинуть.
— Кому же идут деньги? — хмыкнул Айварас.
Пан Орбас нахмурился и начал загибать пальцы:
— Лайме, Илзе, Ютта, Орта, Дисса, Лутта, Грася, Айсе, Барборите… Много кому!
Я прицокнула языком:
— Да вы ходок.
— Все по мере сил и возможностей, — шутливо поклонился он.
— Это прекрасно, но Ядвигу беспокоит некий пан Дудоля, — произнес Айварас, явно понимая, что наш разговор может уйти совсем не в ту сторону. — И угрожает жалобами в магистрат и прочей прелестью.
Пан Орбас тут же нахмурился, потеряв шутовской вид. Задумчиво постучал свитком со стихами по ладони.
— Ах, жабий бялт! Так и знал, что он не успокоится! И ещё нашел время приставать к девочке, когда я уехал… Совсем уехал.
С характеристикой я была целиком согласна, но вот вопрос, что делать оставался открытым. И это неслабо напрягало.
— Он имеет какие законные претензии? — спросила я, готовясь услышать любой ответ.
Пан Орбас мотнул головой, от длинных волос отлетели крохотные светлячки. Ух ты, души могут их привлекать?
— Ничего не имеет. В своё время у нас были рядом участки. Так вышло, что он по-соседски попросил сделать оградку для своего можжевельника. Я не возражал, соседи же. Потом Дудоля укатил, а можжевельник рос, занимая все больше места. Ну и ладно, мне не мешало. Но потом… когда я сдавал в аренду лавку, то прилежащую территорию отдать не смог — Дудоля заявил на неё права. Мол, можжевельник мой — земля тоже моя.
Я ахнула:
— Вот жабий бялт!
— Я бы сказал что покрепче, — пробормотал Айварас. Он тоже понимал, как оборачивается ситуация. Очень нехорошо оборачивается.
— А теперь он и на лавку замахнулся! — Пан Орбас нахмурился. — Дела-а-а… А я отсюда не могу ничего сделать, на судебное заседание в Потусторони не отпросишься.
— Получается, все вопросы теперь ложатся на мои плечи? — спросила я, быстро соображая, что можно сделать.
— В магистрате сторону Дудоли не примут, — сказал пан Орбас. — У тебя договор, Ядвига. К тому же ты постоянно там находишься, а Дудолю как ветром надует, так и прискакивает.
В общем-то, я была целиком согласна с такими словами. Пан Дудоля и правда сваливался крайне внезапно, орал, топал ножками и потом укатывался в неизвестном направлении. В последний раз ему в этом активно помогла Жужа.
Пан Орбас внезапно начал растворяться в воздухе.
— Ох, простите, меня зовут назад. Заскучали пить чай без стихов. Не вешай нос, Ядвига, правда за тобой! — успел он крикнуть, прежде чем вовсе исчезнуть.
— Пан Орбас! — звонко крикнула я, кинувшись к нему, но Айварас ухватил меня за рукав.