— Кстати, есть идеи, что будем делать дальше? — поинтересовался Муррис. — Готов заложить свой хвост, что Дудоля тебя в покое не оставит.
— Если бы Жужа не кинулась в драку, у меня бы осталась копия его претензий, — вздохнула я. — Он же так и удрал с ней в руках. А теперь как-то неудобно идти самой.
— Ну да, — согласился Муррис и невинно спародировал мой голос: — Пан Дудоля, откройте окошко, я привязала свою метлу к кровати, у вас есть пять минут, пока она не вырвалась!
— Очень смешно, — проворчала я, вытирая тыльной стороны руки щеку от сахарной пудры.
Беда была в том, что Муррис прав. Пан Дудоля — обидчивее последнего бялта. Значит, дальнейший диалог будет возможен только через магистрат. Мне бы этого совершенно не хотелось. Обязательно же найдут какой-нибудь закон, где будет прописано нечто такое, что лишит меня арендуемых площадей. А оно мне надо? Не надо!
Я сделала глоток сидра, где-то в груди становилось легко и радостно. По крайней мере, настроение менялось.
Нужно как-то разыскать пана Орбаса. Только как, если этот гад упорно игнорирует все листики? Я поставила кружку на стол, сложила руки на груди и откинулась на спинку стула. Ну не в общелатрийский же розыск его подавать!
— А что, это вариант, — одобрил Муррис.
— Я что, это вслух сказала? — приподняла бровь.
— Нет, но я научился уже читать на твоем лице каждую мысль, — довольно припечатал он. — Вот только найдем парня, который будет уметь так же, со спокойной душой передам ему тебя с макушки до пяток.
— Ты уверен, что парень будет в восторге от девушки-газеты? — скептически поинтересовалась я.
— Думаю, будет, — задумчиво изрек Муррис. — Куда он денется?
Слов для ответа не нашлось. Я снова взяла кружку. В конце концов, мужское плечо (ну и остальные части тела) — вещь в хозяйстве крайне полезная. Другое дело, что нужно выбирать с умом. А, учитывая, что ассортимент оставляет желать лучшего… уж лучше куплю новый казанок! В нём, по крайней мере, можно сварить что-то вкусное, а с неподходящим мужчиной что сделаешь? Вот-вот.
— Слушай, Ядвига, — внезапно протянул Муррис, — а если Орбас того… отправился в Потусторонь? Ведь мы знаем, что листики не могут туда пробиться.
Потусторонь — мир, куда отправляются души умерших. После того, как истек земной срок, к каждому из нас приходит белая проводница, берет душу за руку и уводит в место, куда живым не пройти. Как и их посланиям. Исключения — некроманты, способные достучаться до душ за гранью Потусторони.
— Всё может быть, — пробормотала я, понимая, что если действительно так, то того и гляди нарисуются наследники. Или… пан Дудоля подсуетится. И что-то картина совсем грустная. Неужели надо на всякий случай присматривать новое место?
Этого совершенно не хотелось, но парить в мечтах, что все проблемы рассосутся сами собой, собственная практичность не позволяла. Зато сидр однозначно призвал несколько дельных мыслей.
Вытерев руки салфеткой, я посмотрела на Мурриса.
— Предлагаешь действовать прямо сейчас?
— Потеря лавки — потеря денег, — резонно заметил он. — Когда видишь деньги — не теряй время.
Спасибо, Златовласая, что послала мне такого мудрого кота!
— Хорошо. — Хлопнула я ладонью по столу. — Тогда нам нужен хороший некромант.
Муррис покосился на меня:
— Ядвига, где мы его возьмём в такое время?
— Ну… есть один на примете.
Каменный забор величественно возвышался над нами, уходя прямо в черный бархат неба, показывая только крышу дома и флюгер с котиком. Луна вошла в полную силу и освещала всё вокруг мягким сиянием. Громко трещали сверчки. Ветерок шевелил выбившиеся из моей косы рыжие прядки.
Красота. Романтика. Покой.
Только…
— Кажется, никого нет дома, — вздохнул Муррис. — Мы третий раз стучим, но никто не открывает.
Я чуть прищурилась, глядя на кованые ворота, на которых сейчас серебрились фигуры летучих мышей — первых помощников некромантов. Ну нет, я что, зря шла сюда целый час?
— Запомни, Муррис. У нас не говорят: «Никого нет дома» — у нас говорят: «Забор надо перелезать».
И, резко развернувшись, быстро зашагала вдоль стены. Кот подпрыгнул на месте и кинулся следом.
— Ядвига, подожди!
Дом некроманта — это неприступная крепость. Хотя бы потому, что человек, решивший связать свою жизнь погребальными ритуалами и Потусторонью, по определению не очень любит живых. А мертвые — не те гости, которых ждешь незваными. Поэтому и защита некромантского жилища всегда на порядок лучше других.