Тело поднимается вверх, освещается напополам черным и белым. Плоть падает на пол и заволакивается туманом.
– Человеческие поступки так предсказуемы, – усмехается Татьяна.
– Теперь, когда он очнется, то будет очень удивлен тому, как мир изменился. И первой, кто протянет ему руку, будешь ты.
– Я не Мария, милорд, – Татьяна хитро щурит красивые глаза.
– Станешь ею для него. Он был последней песчинкой, упавшей на весы мироздания. Недолго осталось этому миру. Задействуй Александра. Пускай начинает шевелить своих шакалов в верхушке их мнимой власти. Мне надоели эти насекомые. Настало время вымести биологический мусор с планеты.
– Вопрос только с его семьей, которую вы пообещали вернуть. Они будут помехой. В особенности его сын. Этот мальчик может в будущем сделать выбор не в нашу сторону.
– Я пообещал Максиму. У Луция же нет и не будет семьи. Зачем она воину? Нужно будет встретиться с Александром.
– Александр еще не потерял вашего доверия?
– Он цепной пес. Безгранично мне предан. И это с лихвой покрывает многие его прегрешения. Грязную работу он выполняет без нареканий.
– Я на секунду даже поверила, что вы и впрямь вернете ему семью, – отрывая от грозди виноградинку, иронично говорит Татьяна.
– Я же Дьявол, Татьяна. Я играю по своим правилам, – Анатас пристально смотрит на девушку.
– Которых у вас нет, – закидывая виноградинку в рот, мило улыбается она.
Эпилог
Отдельная палата в дорогой клинике, чистые светлые шторы на окнах, высококлассное импортное оборудование. Дыхательный аппарат периодически издает характерный шум, закачивая в легкие живительный кислород. Скачущая на мониторе линия показывает стабильное сердцебиение. На кровати под капельницами лежит пациент с повязкой на голове, закрепленными по всему телу датчиками и отходящими от него многочисленными проводками и трубками. Доктор в белоснежном халате что-то пишет, посматривая на показания приборов. Рядом суетится медсестра.
– Мам, а мам? А папа поправится? – спрашивает мальчишка у беременной женщины, которая сидит на стуле рядом с больным.
– Поправится, – приветливо отвечает доктор. – Состояние тяжелое, но стабильное. Ему вообще повезло, что он так легко отделался. Это просто чудо, что он выжил в такой аварии. Так что даже не сомневайся: твой папка поправится, обязательно поправится, – врач вырывает листок из блокнота и протягивает его женщине. – Это лекарства, которые вам потребуются. Они, правда, стоят дорого, но зато они эффективные. У него была глубокая гипоксия, это кислородное голодание, так что какое-то время ему придется их принимать. Можете закупить их впрок.
– Это очень серьезно? – вчитываясь в записи, интересуется женщина.
– У всех последствия гипоксии проявляются по-разному. Это могут быть галлюцинации, потеря в пространстве и времени, провалы в памяти, но, в любом случае, все это быстро пройдет. Через неделю мы отключим его от аппарата. Через месяц-другой он встанет на ноги. Ну, это при хороших условиях лечения. А так, учитывая, что с ним случилось, он довольно быстро идет на поправку. Честно говоря, я такое вижу впервые. У него сильный организм. А теперь, извините, у меня обход. И не волнуйтесь, все будет хорошо.
– Мам, наш папа не умрет? – снова интересуется малыш.
– Не умрет, – отвечает женщина, целует сына в макушку и прижимает к себе.
Дверь палаты медленно открывается, и в нее сначала осторожно заглядывает, а затем и входит незнакомый мужчина. На нем черные джинсы, заправленные в армейские берцы, серый свитер с высоким горлом и кожаные митенки на руках, на плечи накинут белый больничный халат.
– Здравствуйте, – улыбается незнакомец и подходит ближе.
– Здравствуйте, – отвечает женщина.
– Простите за беспокойство. Меня зовут Виктор, – он протягивает ей руку. – Виктор Четырин. А вы, должно быть, Кристина?
– Так и есть, – она жмет руку.
– Я видел, как все произошло, и первым оказал пострадавшим помощь, но потом долго не мог найти вашего мужа. Хочу вернуть ему одну вещь, – он какое-то время шарит рукой в кармане и достает кулончик в виде черной капельки на цепочке. – Когда его увезли, я нашел это на земле и подумал, что это для него важно.
– Мам, это паук! – радостно восклицает мальчик.
– Паук? – удивленно спрашивает Виктор, передавая украшение Кристине.
– Да, Марс его почему-то так называет, – она надевает кулончик на шею сыну.