Шериф добрел в темноте до своего персонального домика около стены. Наверное, уже за полночь, если это можно как-то определить. Отцовские часы он разбил лет десять назад и теперь просто таскал на левой руке как память о родителях. Повозившись с замком, вошел в темное холодное помещение. Вынул из внутреннего кармана сверток с зайцем и бутылку. Нащупал в темноте маленький столик и положил их туда. Потом добрался до буржуйки и умудрился зажечь подготовленные с утра дрова с пары ударов ножом по огниву. Искры красными точками въелись в сухую бересту и, подымив, превратились в крохотные язычки пламени. Следом загорелись веточки, и он смотрел несколько минут на игру пламени. Потом закрыл дверку буржуйки. Через прокопченное, желтое от времени стекло скупо осветилась его комната. Покосившийся древний шкаф, широкая кровать с кучей наваленных одеял и подушек — наследство от жены. Она обожала чистое постельное белье. Низкий столик на колесиках из патронного ящика накрытый скатеркой из какой-то ткани. Тоже последствия семейной жизни. Рабочий стол с несколькими старыми канцелярскими папками с никому не нужными рапортами и уголовными делами, пачкой пожелтевшей от времени бумаги. Вешалка с одеждой на разные сезоны. Стойка с дробовиком и винтовкой. Половина железной бочки набитая кусками угля и березовыми порубленными дровами. Несколько полок над стойкой с оружием занимали соломенные фигурки человечков. Около печурки висели на гвоздиках, вбитых в деревянную стенку вагончика, две сковородки и несколько кастрюлек. Тарелки стояли стопкой на небольшой тумбочке, завершающей набор мебели в его квартире.
Шериф, стоя на коленках, подтянулся к низенькому столику из патронного ящика и развернул тряпицу с зайцем. Димон, конечно, наврал и сунул ему целого зайца, а не половину. Это было полное попрание всех норм и законов Поселения. Вся еда, которую добывали, шла в «Центр переработки и распределения» и выдавалась только пайками в виде «батончиков». Такие подарки расценивались как взятка должностному лицу в крупных размерах, контрабанда и контрафакт. Неоднократно он сам хватал за задницу черных дилеров за такие проделки, и наказание было суровым. Но, бутылка виски в таком случае тоже взятка. А виски ему давал Президент. Не мог же он обвинить во взятке демократически переизбираемого каждый год Президента? Это глупо. Это был всего лишь заяц. Он вынул нож из ножен на ноге и разрезал тушку, очищенную от шкуры и внутренностей, на несколько частей. Потом встал и достал банку с медвежьим топленым жиром и, выбрав кастрюльку побольше, наковырял в нее ложкой пару кусков. Поставил кастрюльку на печку, дождался, когда жир растопится и начнет шквариться, кинул туда один за другим кусочки зайца. В нос шибанул запах жареного мяса. Потекли слюнки. Вспомнив о лакомстве, сунул руку в карман тулупа висящего на вешалке и выудил оттуда заячьи потроха. Он кинул их на маленькую тарелку и поставил на столик. Потом приоткрыл на ладонь окно и тихонько позвал:
— Кот! Котяра! Фенька, иди ужинать!
Кот естественно не появился по первому зову, хотя Шериф был уверен, что подлец где-то рядом и давно его ждет. За окном послышался чей-то толи вздох, толи скрип снега. Егор выбрал один из стаканов почище и, выдернув пробку из бутылки с виски, налил себе на палец. На дне стакана оказалась какая-то дрянь, которую он не заметил. Но это не испортило настроения. Он опрокинул «Синглтон» в себя, подержав несколько секунд теплый напиток во рту. Огненный шарик прокатился по пищеводу. Заяц во всю шкварчал в кастрюльке и Шериф надергал из баночек можжевеловых веточек, сушеные ягоды клюквы и брусники, пару корешочков и кинул все это в кастрюльку. Заяц начал выделять сок и кончиком ножа он перевернул подрумянившиеся снизу кусочки. Потом посолил крупной солью из старой кофейной банки. Вновь открыв бутылку виски, плеснул немного в зайчатину и сразу закрыл крышкой. Теперь заяц будет тушиться час и можно расслабиться. Он сел прямо на пол около буржуйки и начал смаковать виски из горлышка, делая крохотные глоточки. Боли не было. Стало тепло и уютно. Перед глазами запрыгали картинки прошлого. Лицо Тины. Ее тело. Без одежды и как на картинках в старых журналах. Как ей пошло бы такое белье и каблуки. И вот она на нем…. Ох…
Заяц аппетитно булькал и позвякивал крышкой на печке. На стол из открытого окна прыгнул Кот и мягкими неслышными шагами подошел к нему, настороженно, но громко урча.