– Алиса, запоминай, что надо говорить вот этим ртом, – указал я последнего, оставшегося в живых караульного.
– Не, Шип, не говорить, а делать. Под воздействием кровавого слуги объекты не разговаривают.
– А раньше это нельзя было сказать?
– Да как-то случая удобного не представилось, – пожала плечами Алиса так, будто ничего страшного и не случилось.
– Ладно, слушай, что надо делать…
Тем временем к нам подтянулись Слепой, Псих, и Крыл. Я, в лучших традициях руководителя как раз поводил конечностями, и отдал последние распоряжения.
– Крыл, на крышу. Слепой со мной к двери. Громуша, встанешь снизу, Псих, ты тоже. Запомните, без единого выстрела. Понятно?
Я и старик медленно, почти ползком, забрались по лестнице на верхнюю площадку. По обе стороны от двери располагались два окна. Я выглянул всего на пару секунд, после чего сел обратно.
Так и есть, тут раньше было что-то вроде небольших кабинетов. Все ненужное из них выбросили, тонкие перегородки сломали, натащили только кровати. Теперь помещение второго этажа походило на огромный барак. Ну, или роту, кому как больше нравится. И сказать откровенно, количество кроватей меня несколько смутило. Я рассчитывал, что в группе Завуча будет человек десять, край – пятнадцать. А коек как-то в разу больше.
Предметом интереса караульного стала четверка, сидевшая на одной из заправленных кроватей. А если быть точнее – карты, в которые они резались. Рядом валялись распотрошенные пачки сигарет, понятно, что в ходу у пацанов вместо денег. Ладно, разберемся с этими, а потом подумаем, что делать с остальными.
Я махнул рукой Алисе и наверх поднялся Губастенький. Выглядел он каким-то одеревеневшим и двигался странно, как робот. Вот зайди сейчас внутрь и крикни: «Пацаны, там Завуч вернулся, давайте живо наружу». И совсем другое дело. Благо, судьба сегодня повернулась к нам самыми мясистыми местами и давала себя пощупать.
Губастенький открыл дверь, с силой рванув ее так, что зазвенели стекла. Молодец, обратил на себя внимание. А после махнул рукой, подзывая остальных.
– Ты чего, Зеленый? – послышался один из голосов.
Зеленый? Интересно, чего такого ты умеешь? Вдруг коллега? Но это был вопрос из категории ненужных.
Губастенький уже развернулся и стал спускаться по лестнице. А нам оставалось ждать. Караульная смена выбралась довольно скоро. Явно раздраженная тем, что их оторвали от интересного времяпрепровождения. В адрес Зеленого летели угрозы различной степени тяжести. Хорошо, что тот сейчас ничего не слышит.
И опять нам везло. Они выбрались почти одновременно, застыв на площадке. Подросткам потребовалось пару секунд, чтобы оглядеть сначала пустые козлы возле главных ворот, потом посмотреть на спускающегося товарища, а мы со Слепым тем временем начали действовать.
Это было бойней. Быстрой и беспощадной. Подобранный у военных нож не был, конечно, моим старым-добрым Солдатиком, но справился со своей миссией не хуже. Резкий колющий удар в шейные позвонки тому, который стоял спиной ближе ко мне, после развернулся и выбросил руку, целясь чуть ниже живота другому. Попал. От подобных атак болевой шок такой, что ты даже подумать ничего не можешь. По крайней мере, нам так говорили.
Слепой орудовал по-старинке – иглами. Двигался он чуть медленнее меня, но в успехе его действий я не сомневался. Вот только в этот самый момент, мерзкая шлюха по имени судьба решила усмехнуться и выкинуть очередной фортель.
А все из-за неумения пацанов обращаться с огнестрельным оружием. Ну никто, никто и никогда не держит палец на спусковом крючке. Только вдоль скобы, ведь в противном случае и шмальнуть можно. Мне показалось, что время замедлилось, а сам я вижу то, что произойдет в следующую секунду. Но уже ничего не успеваю сделать.
Конечно, один из подростков умрет. В этом не осталось никаких сомнений. С парой десятков игл в груди долго не живут. Только если ты индийский йог. Но напоследок он сделал гадость. Падая, нажал на спусковой крючок, и от лестницы, высекая искры, срикошетило несколько пуль. Пары секунд хватило понять, что с нашими все в порядке. Вот только тихо снять охрану лагеря не получилось. Среди стекающих с карнизов и крыш остатков дождя, звук выстрела казался громом посреди ясного неба. И явно достиг именно тех ушей, которые не должны были его услышать.
И эффект внезапности, на который я так рассчитывал, мы благополучно просрали.
Глава 5