Все это Варя поведала мне уже на берегу, на утро после того, что случилось. В ту ночь, будучи еще на судне, я допрашивал ее, просил рассказать мне всю правду, но она молчала, убеждая меня, что ее никто не трогал. Я ей верил: Варя не умела врать. Меня поразила цифра на двери той каюты – «5». Та самая каюта, в которой я оказался в первую свою ночь на этом судне. В ней все началось и в ней же все закончилось.
Быть может, кто-то скажет, что «ничего не случилось», что «все обошлось». Да, вероятно так и есть. Все было бы намного хуже, если бы Рика не отвлек Томас – тощий мальчуган, которого я спас накануне. Интересно вышло, правда? Сначала я спас его, затем он – мою жену, а значит, и меня тоже. Бумеранг добра, так это называется? После рассказа Вари я поехал к Бруно на следующий же день, застал его в весьма ничтожном состоянии и попросил позвать Томаса. Парня дома не было, и Бруно, не понимая, на что мне сдался его брат, отправил меня на пляж. Именно там я нашел спасителя Вари. Он сидел на песке, один, вокруг не было ни души. Он смотрел вдаль и, кажется, не слышал ничего, кроме шума прибоя. Иначе как объяснить то, что Томас заметил меня лишь тогда, когда я подошел и коснулся рукой его плеча. Обернувшись и взглянув на меня, Колманн слегка улыбнулся и молча пригласил меня сесть рядом с ним. Я с удовольствием принял его предложение. Было хорошо, спокойно. Я закрыл глаза и отключился от внешнего мира. Я ощущал лишь легкий ветерок, слышал только звуки моря, вдыхал запах свежести, запах счастья. Не знаю, сколько мы так просидели: минуту, две, час… Спустя время я открыл глаза и взглянул на Томаса. Никогда, никогда в своей жизни я не видел в выражении лица человека такого умиротворения, такого единения с природой. Мне стало совестно, что я могу потревожить его, вывести из того состояния, в котором он прибывал. Однако я рискнул. Наш диалог шел на английском, но я, будучи уверенным в том, что эти мемуары прочитают люди русские, перевожу его на свой родной язык: