– Азим попросил моей руки, – выпаливаю я, трусливо зажмурившись.
В гостиной повисает оглушительная тишина. Она всё тянется и тянется... В конце концов я не выдерживаю и приоткрываю один глаз. Ой, лучше бы я этого не делала. И вообще не ходила сегодня к отцу, не виделась с проклятым босварийцем... Нет, лучше бы я его совсем никогда не знала.
Софи выглядит не просто потрясённой. У неё такой взгляд, будто я её ударила.
– Прости меня. Прости. Прости. Прости, – бормочу, бросаясь к сестре и хватая её за руки. – Я даже представить не могла, что он такое вытворит. Ты же знаешь, я его терпеть не могу. Так и сказала ему. И ещё сказала, что не вышла бы за него замуж, даже если бы он был последним мужчиной на свете. Отец жутко разозлился. Наказаний назначил мне столько, что жуть берёт. Но я отказала Азиму. И клянусь тебе, никогда ни словом, ни делом, никак не пыталась понравиться ему. Я вообще не представляю, что ему в голову взбрело. Прости меня, Софи.
– Перестань, – наконец приходит в себя моя близняшка. Сжав мои ладони, вымученно улыбается: – Не извиняйся. Всё в порядке. Я просто... очень удивлена.
– Нет, не в порядке. Вот почему он тобой не заинтересовался?
– Ну это как раз и понятно. Вы те самые противоположности, которые притягиваются. А я… ему не подхожу. Как и он мне.
– Ничего подобного. То есть мы, конечно, противоположности. Но меня точно ничем к нему не притянешь.
Мне ещё много чего хочется сказать, но я умолкаю, всматриваясь в глаза сестры. Там уже умиротворённая синева. Только настоящая ли? Я знаю, как хорошо Софи умеет себя контролировать. Не то что я.
– Ты точно на меня не обижаешься и не злишься?
– Нет, Ники. Не обижаюсь, – качает она головой. – То что я испытываю к Азиму, можно назвать разве что первой детской влюбленностью, но никак не глубокими настоящими чувствами. Он мне очень симпатичен, только и всего. А вот с тобой всё далеко не так однозначно.
– Всего лишь симпатичен? – переспрашиваю недоверчиво.
Что-то мне слабо верится... Но тут до меня доходит смысл её последней фразы
– Что ты хочешь сказать этим «не так однозначно»? – прищуриваюсь возмущённо. – Я точно не испытываю к принцу-снобу ничего, что напоминало бы романтические чувства, или хотя бы симпатию.
– Но испытываешь неугасающий интерес, который неустанно толкает тебя спорить с его высочеством и провоцировать его, − многозначительно усмехается сестра. – Я давно подозревала, что в этом есть что-то большее. И вот − с его стороны это действительно большее. Думаю, с твоей тоже. Ещё думаю, что ты почему-то себе это запрещаешь, вот и злишься на него вечно. Если из-за меня, то не надо.
– Это не интерес. Он меня раздражает. Нет в этом ничего большего, − чувствую, как меня снова начинают захлёстывать эмоции.
– Ники, равнодушием раздражение тоже сложно назвать, – наставительно смотрит на меня Софи. – Подумай сама. Почему тебе не всё равно, что он говорит и думает? Почему тебя задевает всё, что он делает? Даже когда он ничего не делает, тебя это тоже задевает. Я не прошу, чтобы ты мне отвечала на эти вопросы. Ответь себе. Честно.
Слова сестры окончательно выбивают меня из равновесия. От расстройства я даже сажусь на пол рядом с ней. Прислоняясь спиной к коленкам Софи, таращась в никуда.
– Этого не может быть, – бормочу упрямо. – Он мне не нравится.
– Не буду спорить. Тебе лучше знать. Но всё-таки, что Азим ответил на твой отказ?
− Сказал: «Это мы ещё посмотрим». И назвал меня дерзкой и неразумной, − признаюсь удручённо.
− Значит, он не собирается отступать, − задумчиво поджимает губы Софи. – И я бы советовала тебе в следующий раз не рубить с плеча. Вам нужно узнать друг друга лучше. Может, тогда ты разглядишь в нём того мужчину, которого сможешь полюбить.
– Что? Нет, ни за что, – возмущение закипает во мне с новой силой. – Какой ещё следующий раз? Как ты можешь такое говорить? Я думала, ты в него влюблена, а ты мне сватаешь этого высокомерного босварийца.
– Потому что я не влюблена, − с нажимом уверяет моя чрезмерно рассудительная половинка. − И он на меня никогда не обратит внимания. Азим всегда видел только тебя. Я хочу тебе счастья, сестричка, но знаю, насколько ты упряма. Потому готова помочь тебе разобраться в твоих чувствах.
– Нет у меня никаких чувств, – ворчу устало. Поднимаюсь на ноги. – И разбираться тут не в чем.
Но по взгляду сестры вижу, что она со мной несогласна. И не верит в моё равнодушие к Азиму. Неужели действительно считает, что я испытываю к нему тайную симпатию? Как ей только такое в голову могло взбрести?
Пойду-ка я лучше действительно к себе, пока Софи не придумала какой-то очередной свой гениальный план. Это она умеет. Если моя милая близняшка, спокойная, тихая и стеснительная, как многие ошибочно о ней думают, задастся какой-то целью, пиши пропало. Она этой цели обязательно добьется рано или поздно. Уж я-то знаю. Поскольку множество раз помогала ей в свершении этих грандиозных задумок.