Расположение полукруглых воронок было явно не случайным. Они одна за другой следовали по склону, который упирался в поляну, и отсюда под любым углом отчетливо было видно, как свежая поросль затянула то место, где когда-то шла широкая тропа.
Когда мы добрались до дороги, я промок от пота, и мы все трое основательно сбили дыхание. Мальчишка отыскал горный ручеек, который тонкой струйкой с палец толщиной пробивался из скалы. Освежившись, мы мало-помалу приходили в себя.
Перед нами тянулась ровная дорога, и идти стало легче. Ее поверхность была припорошена смесью пыли и мелкой щебенки, уплотнившейся от времени. Железные ободья колес оставили в ней глубокие колеи и исполосовали шрамами обочины по обеим сторонам. Изгибаясь, дорога обходила скальные выходы, а потом резко пошла вверх. Не менее тысячи футов она тянулась под углом в двадцать градусов, пока мы не выбрались на плато, где с одной стороны вздымалась каменная стена, а с другой шел обрыв. Единственная колея медленно разворачивалась по самой середине дороги, пока снова не исчезала в кустарнике.
Место катастрофы долго искать не пришлось. Внизу, на дне ущелья, валялся остов фургона, растерзанный скальными зубьями.
– Кэролайн, вроде на этом месте никак не разминуться со встречным?
– Никак. Я поняла тебя. Никто не мог столкнуть их в пропасть, тут просто нет места ни для кого.
– Что ты думаешь о следах?
Она показала на мальчишку, и тот вскинул голову.
– Я видела их. Они вдруг остановились и скатились с дороги. Как он тебе и говорил... они погибли от той штуки.
– А тебе не кажется, что их тут кто-то дожидался?
– Старый мул никого не подпустил бы к себе, – сказала Кэролайн. – Все знали, что никто, кроме Бада Купера, не мог подойти к мулу спереди, потому что он кусался. – Она откинула волосы за спину. – Нет, на дороге не было ни души.
– Нет, что-то все же было, – возразил я.
Даже на большом расстоянии было видно то место, где фургон проломил ограждение дороги. Можно было проследить взглядом оставленную им борозду – вплоть до обломков. Повернувшись, я стал рассматривать стену, что тянулась у нас за спиной. Она высилась футов на сто, и верхний край ее исчезал из виду.
Поиск не занял много времени. Вертикальный разлом в стене составлял фут в ширину и тянулся кверху не более чем на четыре фута. Добравшись до него, я провел ладонью по внутренним стенкам, стирая пыль и каменную крошку. Потом показал ладонь Кэролайн. На ней оставила следы не только щебенка. Ладонь была угольно-черного цвета.
Она удивленно нахмурилась.
– Что это?
– Мина-ловушка.
Она не поняла.
– Кто-то заложил тут заряд пороха и, сидя наверху, взорвал. Пусть мул и не подпускал к себе человека, но от взрыва он рванулся в сторону. Грохот дал ему по ушам, и он вместе с фургоном, грузом и людьми свалился вниз.
Ее лицо окаменело.
– Выходит, их обрекли на смерть?
– Давай назовем это убийством, малыш. – Я оббил с рук пороховой нагар. – Куда ведет дорога?
– Наверху она разветвляется. Одна ветка идет к участкам земли в горах. А другая – к Билли Басси.
Место, где обитал Билли Басси, ничем не выделялось. На участке стояли два строения: одно – жилой дом, второе, по всей видимости, амбар. Они были покрашены и срублены. Они были поставлены крепко и основательно, по сравнению с теми развалюхами, что попадались мне на глаза.
Оставив своих спутников на дороге, я через двор подобрался к дому. Вблизи дом производил еще лучшее впечатление. В деревянной пристройке на задах стоял генератор, к которому шел привод от портативного ветряка. Дом был заперт на замки и запоры, занавески опущены, и, судя на куче нарубленных поленьев, я мог сделать вывод, что Билли устроился куда комфортнее, чем большинство обитателей долины.
Амбар был тоже заперт, и массивный замок наводил на мысль, что в нем не только стойло. Подошла Кэролайн, мальчишка трусил сзади.
Я хлопнул Трамбла по плечу.
– Ты знаешь, куда идет дорога Билли? Ходил по ней?
Он отрицательно помотал головой.
– Почему?
– Билли Басси... он... – Запнувшись, мальчишка уставился на Кэролайн. И она кивнула, понимая его.
– Билли грозил, что разделается с любым, кого тут встретит. Тутошний народ не любит, если кто-то вторгается в его владения.
– Даже соседи?
– Никто. Поэтому Билли и грозился.
– В минах он разбирается. Трамбл, – ткнул я пальцем в сторону амбара. – Ты знаешь, что там внутри?
– Нет. Как-то я видел его повозку и мула, вот и все.
– Повозка большая?
– Маленькая.
– Борта высокие?
– Доверху он ее никогда не нагружал. Возил только, что было нужно людям внизу.
– Сколько у него повозок?
– Одна.
Я показал на следы, которые вели от строения к скрытому проходу в горах.
– Отправляясь в город, он меняет колеса, девочка. Вот эти следы оставлены автомобильными шинами. Умный парень этот Билли.
– Почему?
– Не знаю, милая. Пока не знаю.
Разглядывать больше было нечего. Я обошел дом с фасада, поднялся на крыльцо и попытался заглянуть в окно. Шторы наглухо перекрывали оконный проем, так что я спрыгнул с единственной ступеньки и вдруг обнаружил топографическую карту, засунутую в укромное местечко под карнизом.
Вытащив карту, я аккуратно развернул ее и увидел и долину, и горный хребет во всех подробностях. Некоторые места и поля карты были испещрены пометками. На обратной стороне стоял резиновый штамп «Исследовательская компания Ньюхоупа».
На часах было десять минут второго. Сложив карту, я сунул ее в карман и сказал:
– Если мы хотим успеть, пора идти.
– Не получится, мистер, – вмешался Трамбл.
Я быстро взглянул в ту сторону, куда он указывал, и увидел Билли Басси, пересекавшего двор.
Ружье в его руках казалось едва ли не игрушечным. Двигался он легко и свободно, видно было, что реакция у него отменная, и нетрудно было догадаться, что у него на уме.
Его отделяло от нас футов сто, когда я вышел из-за крыльца со своим кольтом 45-го калибра в руке и двинулся ему навстречу:
– Еще шаг, приятель, всего один шаг – и ты покойник.
Он было дернулся в мою сторону, и я отстрелил ему ухо.
Я не предполагал, что он так быстро нарвется на пулю. Билли отчаянно взвыл, схватился за ошметок уха, и ружье упало к его ногам.
– Ну, классно! – прошептал Трамбл.
Теперь Билли предстал во всей красе. С оскалом на грязном лице, а по скуле текла кровь, просачиваясь сквозь щетину на подбородке. Лицо было искажено гримасой боли, и на нем еле виднелись щелочки глаз. Тело напряглось буграми мышц, и я чертовски хорошо понимал, что, если сейчас не поставлю его на место, мне с ним не справиться.
Я продемонстрировал ему широкую улыбку и дал возможность полюбоваться зияющим отверстием дула, после чего заговорил:
– Не считай, что ты такой уж крутой, свинья, хоть и вымахал до небес. Кажется, при первой встрече я просил тебя кое-что запомнить. У меня есть то, чего у тебя нет.
Ответ его не отличался от предыдущего. Но выражение дикой ярости сползло с лица, уступив место хитрой ухмылке.
– Чего?
Я отвел кольт в сторону.
– Я знаю, что делать.
Еще секунду он недвижимо стоял на месте, а потом отдернул руку от окровавленного ошметка уха, и глаза его вспыхнули такой дикой жаждой убийства, словно кто-то нажал в его мозгу кнопку. Издав идиотский вопль, срывающийся на визг, он совершил сущую глупость: нырнул за ружьем вместо того, чтобы броситься на меня, и, когда он был в согнутом положении, я дал ему такого пинка, что вышиб, похоже, ему все зубы. Он рухнул на спину.
Билли попытался заорать, когда я обеими ногами наступил на его физиономию, но лишь захлебнулся кровавыми пузырями. Но это его не остановило. Несмотря на шок, он вывернулся и, выкинув руки, старался схватить меня. Он вцепился мне в бедро, но как раз этого я и ждал. Перехватив его кисть двумя руками, я вывернул ее со всей силой и тут же резко развернулся. Вопль, который вырвался из того кровавого месива, что было его ртом, перешел в крещендо, оборвался, и от боли, которой он себе и представить не мог, Билли Басси свалился на землю без сознания.