– Вы тут черт-те что устроили, молодой человек.
– Разве время для этого не настало?
– Что вы имеете в виду?
Я объяснил ему коротко и четко, но – с подробностями. Я видел, что он все понял, и, закончив изложение фактов, я задал ему последний вопрос:
– Те договора, о которых мы говорили... Кому в результате сделок досталась бы земля?
– Харту. Все годы он тем или иным путем пытался заполучить землю. Как только он тут появился. Пускал в ход то виски, то оружие. Местных вообще ничто не волнует. Половине из них никогда ничего не принадлежало. Они просто обрабатывали те земельные участки на правах скваттеров. А Харт все прибрал к рукам.
– Ясно, благодарю.
– Что мне теперь делать, сынок?
– Позаботьтесь перво-наперво о мальчике. Чтобы с ним ничего не случилось. Все остальное я беру на себя.
Купер покачал головой.
– Вряд ли у вас что-то получится. Харты рыскают по округе, разыскивая вас. Вместе с Билли. Они схватят вас.
– Только не в этот раз. Свой шанс они упустили. И ждать я их не буду, а пойду на перехват. Мне уже приходилось быть в роли загнанной крысы, и кое-чему я научился. – Коснувшись окровавленной макушки, я улыбнулся ему. – А вы сделайте то, что я прошу.
Из-за спины Купера вывернулся Трамбл.
– Ты один пойдешь?
– Не совсем. Сначала найду оружие.
– О, черт, мистер... – Порывшись в сене, он извлек из него мой кольт 45-го калибра и карту. – Прибрал их, как вы сказали. – Из-под рубашки он извлек коробку с патронами и положил ее мне на колени.
– Черт побери! – воскликнул я. – Вот это ординарец! Спички есть?
У мальчишки их не было, но они нашлись у Купера, и мы расстелили карту. Уяснив с его помощью место, где мы сейчас находились, я отметил все интересовавшие меня дороги. Затем я сложил карту, зарядил револьвер и в сопровождении Купера и мальчишки направился к выходу.
– Мне надо уходить. Но я вернусь, Трамбл. Я вернусь, и мы вместе с тобой перевалим через горы. Долго ждать тебе не придется. Потерпи. О'кей?
Мне показалось, что он готов заплакать, но Трамбл собрался с силами и серьезно кивнул.
– Ты точно вернешься?
– Обещаю. А пока оставайся с мистером Купером.
– Ладно. Но только ты возвращайся, слышишь?
Подмигнув Трамблу, я вложил его ладошку в протянутую руку мистера Купера. Они вышли; у кромки леса Трамбл обернулся, махнул мне рукой и растворился в ночи.
К утру я стоял на склоне, под которым располагалось жилище Харта, и внимательно наблюдал за ним – мне нужно было убедиться, что она там одна.
Я добирался сюда, не жалея сил, и опередил клан Хартов самое малое на час. Необходимость тащить старика в его кресле-каталке не позволяла им вырваться вперед.
Выйдя из хижины, с которой я не спускал глаз, девушка выплеснула во двор ведро воды и вернулась обратно. Когда она исчезла из виду, я осторожно спустился вниз, стараясь не потревожить собак или цыплят, которые копошились вокруг дома.
Открыв двери, я вошел и сказал:
– Привет, малышка.
Кэролайн стояла спиной ко мне, и я увидел, как напряглись ее плечи. Медленно повернувшись, она бесстрастно взглянула на меня; высокая, белокурая и прекрасная, она смотрела на меня с убийственным спокойствием, которое раньше не было ей свойственно. Дышала она глубоко и ровно, и лишь высокая грудь, натянувшая ткань рубашки, выдавала напряжение, которое она испытывала.
– Убирайся, – обронила она.
– Не раньше, чем я тебе кое-что расскажу.
– Не нуждаюсь.
– Твой старик обманывал тебя. Тот предмет, что когда-то был у него, не... не та штука, а счетчик Гейгера. Ты видела коротковолновую рацию. Он включил ее на прием скоростной передачи, чтобы она издавала точно такие же звуки.
– Я сама слышала, – неприязненно промолвила она.
– Он ввел тебя в заблуждение, Кэролайн.
– Ты хочешь сказать, что папа – лжец?
– Именно. Твой папа – лжец. Убийца, вор и врун. – Она не ответила мне, и я продолжил: – Я ухожу отсюда, малышка.
Она замотала головой, и золото ее волос рассыпалось по плечам.
– Отсюда никому не выбраться.
Я вытащил карту.
– Это не так уж и трудно.
– Тогда почему ты не ушел? – помолчав, спросила она.
– Потому что я хочу забрать тебя с собой, девочка. Иначе, черт побери, мне не будет покоя.
Мне показалось, что выражение ее глаз изменилось.
– Я помолвлена с Билли.
– Чушь. Ты нужна этому подонку лишь для страховки. Путем женитьбы он хочет войти в семью, чтобы урвать от сделки кусок пожирнее. Ведь вся собственность принадлежит твоему старику.
– Ты врешь.
– Ты нужна мне, девочка.
– Чтобы я вывела тебя отсюда – и все.
– Ты очень нужна мне. И здесь, и в любом другом месте. Ты идешь?
Она с трудом улыбнулась, и мне показалось, что она готова упасть мне на руки. Она подалась было ко мне, и настороженность покинула меня, но тут она резко повернулась, схватила охотничье ружье, стоящее за шкафом, и, разворачиваясь, выстрелила; заряд опалил плечо, и мне показалось, что рука вылетела из сустава. Я успел вырвать у нее ружье прежде, чем Кэролайн выпалила из второго ствола, и с силой хлестанул по спине прикладом, да так, что она шлепнулась на задницу.
Воцарилась тишина. Я посмотрел на то, что продолжал держать в руках, разжал пальцы и отбросил лохмотья карты. Заряд дроби превратил ее в клочья, которые сейчас летали по всей комнате. Рука ныла от контузии, но больше жаловаться было не на что.
Кэролайн подтянулась, села поудобнее и коснулась пальцами лица. По щекам ее текли слезы, но она не всхлипывала.
– Ладно, радость моя, – заговорил я. – Быть по сему. – Я отшвырнул лежащие у ног клочки бумаги. – Похоже, тебя это должно устраивать.
Нагнувшись, я поставил ее на ноги. Кэролайн не пыталась сопротивляться, когда я поцеловал ее. Отстранив девушку, я подошел к двери и выглянул наружу.
Услышав выстрел, команда Хартов явно прибавила шагу. Первым к дому вырвался авангард в лице Большого Джорджа и Билли.
– До встречи, малышка, – сказал я и побежал к склону горы, надеясь укрыться там.
Кэролайн, оставшаяся в доме, закричала преследователям, чтобы они поторопились... мол, скорее...
Над моей головой три стервятника плавно качались на потоках горячего воздуха, порою на виражах спускаясь вниз и присматриваясь к происходящему. Они зависали так низко, что я видел бусинки их глаз, в которых застыло нетерпеливое ожидание. Они бодрствовали над приговоренным к смерти, готовые приступить к дележу добычи.
В лощине воцарилась тишина. Теперь, когда мне удалось оторваться от Хартов, им придется составить новый план действий. С того места, где я лежал, распластавшись на земле, можно пересечь горный склон и, если я буду достаточно осторожен, сомнительно, чтобы они смогли обойти меня с фланга. Но торопиться им некуда. Рано или поздно меня сморит сон – и тогда конец всему. В любом случае у меня был один шанс из миллиона и еще – возможность полюбоваться парочкой милых дохлых Хартов, которые будут куда приятнее, чем при жизни.
Прижимаясь к земле, я медленно пополз вдоль каменистой кромки обрыва. Дважды я замечал шевеление у подножия откоса, но, скорее всего, кто-то специально подставлялся под выстрел, чтобы я обнаружил себя.
Полчаса дул тихий, спокойный ветер, а потом он сменил направление в мою сторону, что позволило мне уловить шорох слева от себя. Я подкрался поближе и, переждав, подполз еще на несколько дюймов. Чтобы преодолеть пятьдесят футов, мне понадобилось не менее получаса. Сейчас мне оставалось только лежать и терпеливо ждать, пока из-за валуна не покажется чья-то голова. Рукоятка револьвера 45-го калибра опустилась на макушку, голова ткнулась в землю и больше не шевелилась. Я мог ручаться, что теперь-то стервятники не останутся без обеда, но меня даже не тянуло поинтересоваться, кто же попался мне под руку.
Я перебрался в укромное местечко, откуда меня не было видно, – надо было, пока минет опасность, переждать. Солнце, завершая свой круг по небосклону, стало наливаться кроваво-пурпурным светом. Близился закат. В мягком вечернем сиянии долина предстала передо мной сказочно красивой и бесконечно далекой от смерти и моих раздумий о ней.