– Ты сразу уснул.
– У меня был трудный день.
– Я пыталась разбудить тебя.
Я взял печенье, откусил и тут же отправил в рот кусок сосиски и заурчал от удовольствия. Завтраком назвать это было трудно, но мне казалось, что я в жизни не ел ничего вкуснее.
Принявшись за второе печенье, я спросил:
– Как ты нашел нас?
Трамбл расплылся в улыбке.
– Прошлой ночью я увидел огонь. Всем надо было тушить его, чтобы он не добрался до домов, я и не думал, что вы болтаетесь тут поблизости. Я прикинул, что далеко ночью уйти вы не могли. И скорее всего, к утру проголодаетесь. Набрал сосисок. Ма сделала печенье. Она решила, что я отправляюсь на рыбалку. И дала мне еду.
Помолчав несколько минут, Трамбл сказал:
– Прошлым вечером я видел Макбрудера.
– Ну и...
– Он мне рассказал, где тогда был. Он боится идти туда, а я нет.
Набрав в грудь воздуха, я испустил длинный выдох.
– То есть там не было пожара?
– Нет. Он говорил, что все развалилось, но огня не было.
– Сколько нужно времени, чтобы добраться туда?
Нахмурившись, он закусил губу и посмотрел на солнце.
– По прямой – часа три. Но по прямой у нас не получится. За вами пойдет погоня, так что придется обходить скалы.
– Так сколько это займет времени?
– К закату будем на месте.
Мы потратили не менее трех часов на обход. Шли, прячась, по лесу, стараясь, чтобы деревья были между нами и нижним плато. Когда случалось очутиться на каменных уступах, следов не оставалось. Дважды мы поднимались по ручьям до самых истоков, после чего снова шли по траве.
Когда ветер дул в нашу сторону, он доносил собачий лай, сопровождаемый выстрелами, эхо которых разносилось далеко по холмам. Но пока опасность нам не угрожала. Погоня едва началась, и, пока мы им не попались на глаза, можно было спокойно продолжать свой путь.
Ни Кэролайн, ни мальчишка Кэхиллов не проявляли особого беспокойства при звуках выстрелов, считая, что просто кто-то охотится на белок. Я им ничего не говорил о своих намерениях, да они и не спрашивали. Дело тут не в слепой вере в меня, думал я. Скорее всего, они совершенно не сомневаются в благополучном исходе. Хотя у меня самого не было такой уверенности.
К полудню мы выбрались на прогалину. Она была такой правильной квадратной формы, что вряд ли могла образоваться естественным путем. Осмотревшись, я заметил обугленные остатки строения. Расчищенный участок составлял примерно десять акров, и не менее чем в полудюжине мест земля была взрыта до глубинного слоя, под которым крылись скальные выходы.
– Он принадлежал Мелсу, – сказала Кэролайн.
Я кивнул в сторону развалин.
– Здесь он и погиб?
– Нет. Не здесь. Просто его нашли уже мертвым.
Трамбл жался поближе ко мне. Тут ему было явно не по себе.
– Они сделали. Так и было дело. Те люди со штуками.
Я развернул его лицом к себе.
– Что за штуки?
Нервничая, он облизал губы.
– Они наставляют их на тебя, потом раздается такой звук... зип-зип-зип – и ты мертв. Вот как они делали!
– Ты понимаешь, что он имеет в виду, Кэролайн?
– Нет, но так и было. Это все говорят.
– Что касается Мелса... У него на теле была рана? Дырка?
Трамбл замотал головой и показал на гребень скалы в четверти мили от нас.
– Никаких дырок на теле не было. Просто у него была разбита голова. Будто оттуда на него вывалился камень.
– А камень не падал?
– Не-а. Слишком далеко. С ним расправилась та штука.
– Были еще Куперы Белчи. Как они погибли?
– Куперы опрокинулись со своим фургоном в пропасть Сильвермана. Вместе с мулами свалились с дороги, – пояснила Кэролайн.
– В каком месте?
Прежде чем она успела ответить, вмешался Трамбл:
– Мы пройдем то место. Сам увидишь. Кто-то снял колеса с фургона, но он до сей поры лежит там.
– О'кей, двинулись! – скомандовал я, возглавляя процессию. Мы миновали два взрытых участка, и, когда я остановился и поскреб землю носком ноги, мальчишка внимательно наблюдал за моими действиями. – Как они это делали? – спросил я.
– Зачем-то пускали в ход порох. Из чистой злобы, видать. Тут нигде ничего не возьмешь и не продашь. Жгли дома. Всех убивали.
Хмыкнув, я покачал головой. Что-то сомнительно – тащить на плечах взрывчатку, чтобы лишь из чистой злобы пакостно взрывать землю, сдирать верхний слой. Не то что такого не могло быть, но уж слишком загадочно. На другом конце прогалины я снова остановился и оглянулся. Со склона, на который мы поднялись, ободранные клочки земли ясно предстали перед глазами. Что-то тут не давало мне покоя, и я задумчиво застыл на месте, пока не понял, в чем дело.
Расположение полукруглых воронок было явно не случайным. Они одна за другой следовали по склону, который упирался в поляну, и отсюда под любым углом отчетливо было видно, как свежая поросль затянула то место, где когда-то шла широкая тропа.
Когда мы добрались до дороги, я промок от пота, и мы все трое основательно сбили дыхание. Мальчишка отыскал горный ручеек, который тонкой струйкой с палец толщиной пробивался из скалы. Освежившись, мы мало-помалу приходили в себя.
Перед нами тянулась ровная дорога, и идти стало легче. Ее поверхность была припорошена смесью пыли и мелкой щебенки, уплотнившейся от времени. Железные ободья колес оставили в ней глубокие колеи и исполосовали шрамами обочины по обеим сторонам. Изгибаясь, дорога обходила скальные выходы, а потом резко пошла вверх. Не менее тысячи футов она тянулась под углом в двадцать градусов, пока мы не выбрались на плато, где с одной стороны вздымалась каменная стена, а с другой шел обрыв. Единственная колея медленно разворачивалась по самой середине дороги, пока снова не исчезала в кустарнике.
Место катастрофы долго искать не пришлось. Внизу, на дне ущелья, валялся остов фургона, растерзанный скальными зубьями.
– Кэролайн, вроде на этом месте никак не разминуться со встречным?
– Никак. Я поняла тебя. Никто не мог столкнуть их в пропасть, тут просто нет места ни для кого.
– Что ты думаешь о следах?
Она показала на мальчишку, и тот вскинул голову.
– Я видела их. Они вдруг остановились и скатились с дороги. Как он тебе и говорил... они погибли от той штуки.
– А тебе не кажется, что их тут кто-то дожидался?
– Старый мул никого не подпустил бы к себе, – сказала Кэролайн. – Все знали, что никто, кроме Бада Купера, не мог подойти к мулу спереди, потому что он кусался. – Она откинула волосы за спину. – Нет, на дороге не было ни души.
– Нет, что-то все же было, – возразил я.
Даже на большом расстоянии было видно то место, где фургон проломил ограждение дороги. Можно было проследить взглядом оставленную им борозду – вплоть до обломков. Повернувшись, я стал рассматривать стену, что тянулась у нас за спиной. Она высилась футов на сто, и верхний край ее исчезал из виду.
Поиск не занял много времени. Вертикальный разлом в стене составлял фут в ширину и тянулся кверху не более чем на четыре фута. Добравшись до него, я провел ладонью по внутренним стенкам, стирая пыль и каменную крошку. Потом показал ладонь Кэролайн. На ней оставила следы не только щебенка. Ладонь была угольно-черного цвета.
Она удивленно нахмурилась.
– Что это?
– Мина-ловушка.
Она не поняла.
– Кто-то заложил тут заряд пороха и, сидя наверху, взорвал. Пусть мул и не подпускал к себе человека, но от взрыва он рванулся в сторону. Грохот дал ему по ушам, и он вместе с фургоном, грузом и людьми свалился вниз.
Ее лицо окаменело.
– Выходит, их обрекли на смерть?
– Давай назовем это убийством, малыш. – Я оббил с рук пороховой нагар. – Куда ведет дорога?
– Наверху она разветвляется. Одна ветка идет к участкам земли в горах. А другая – к Билли Басси.
Место, где обитал Билли Басси, ничем не выделялось. На участке стояли два строения: одно – жилой дом, второе, по всей видимости, амбар. Они были покрашены и срублены. Они были поставлены крепко и основательно, по сравнению с теми развалюхами, что попадались мне на глаза.
Оставив своих спутников на дороге, я через двор подобрался к дому. Вблизи дом производил еще лучшее впечатление. В деревянной пристройке на задах стоял генератор, к которому шел привод от портативного ветряка. Дом был заперт на замки и запоры, занавески опущены, и, судя на куче нарубленных поленьев, я мог сделать вывод, что Билли устроился куда комфортнее, чем большинство обитателей долины.