Но на Пасху хотелось бы побывать у о. Киселева. М. быть как-нибудь устроюсь, просто с приездом на день-два. А дольше оставаться в N. Y. я не могу, да и не хочу.
Передайте мой самый нежный привет Роману Борисовичу. Обоим Вам желаю здоровья и меньше треволнений. Какие Вы оба молодцы — просто прелесть. Я так рада, что утя Вас часто видает. Людочка что-то грустный какой-то, как старичок. Ужасно его жалко. Целую Вас обоих нежно.
Ваши Светлана + Оля
12 января 1977 года
Дорогая Светлана,
Вчера к Вам ушла — по воздуху — книга Авторханова. В Нью-Йорке я не нашел ее, что было (в огранич. количестве), разошлось. Жду нового присыла. Поэтому я послал Вам свой экземпляр. Он исчерчен мной при чтении (как всегда). Не стесняйтесь — чертите и Вы, тем ценнее будет этот экземпляр. На днях мне все-таки обещали прислать новую книгу Авторханова (т. е. новый экземпляр), и тогда я Вам его вышлю. А мой экземпляр по прочтении очень Вас буду просить мне вернуть, ибо я тоже м. б. напишу об этой книге. Ничего не значит, что в “НЖ” будет два-три отзыва о книге, она того стоит, по-моему. Тем более, что Ваш отзыв (напишите, пожалуйста, как Вы хотели, мне просто письмо о книге, это лучше всего!) — отзыв исключительно важный (будь он положительный или отрицательный, все равно). Только когда будете возвращать мне мой экземпляр, то, пожалуйста, пошлите его “ферст класс”, ибо книги идут целую вечность, а иногда и вовсе не доходят (знаю по грустному опыту). А так “ферст класс” — дойдет наверное.
Искренне и дружески Ваш Роман Гуль
Желаю от души Вам и Оленьке всего самого хорошего в Новом Году!
28 января 1977
Дорогой Роман Борисович!
Я написала Вам тотчас же по прочтении и книгу отправила к Вам — но мое письмо вернулось — я напутала адрес… Это к лучшему, так как я могу сказать сейчас то же самое, но короче.
From making any comments to the research of Mr. Ав-торханов — увольте. Армия кремленологов и сталиноведов достаточно активна — будут отзывы и pro и con. Я в историки событий никогда не лезла. Для истории требуется холодный ум — таковым не обладаю.
Мои книги дают обильный материал для всех, кто интересуется. Я очень польщена и обрадована тем, что вот, почти через 10 лет, наконец обратились к моим писаниям как к фактам. На большее я и не претендовала. Обобщения — не моя специальность.
По существу вопроса хотела бы заметить следующее — только для Вас, как личное письмо. Г-ну Авторханову, если желаете, покажите; однако не хочу, чтобы меня опять цитировали. Тем более, что ничего нового сказать я не имею.
Из моих 2-х книг ясно, во-первых: 73-летнему старику с повышенным кровяным давлением безусловно помогли помереть тем, что оставили его, в состоянии удара, без врачебной помощи в течение 12 (или больше…) часов. Да еще волокли в другую комнату.
Что взрослые люди не поняли простого факта, что это был удар — никогда не поверю. Признаки были налицо: паралич, потеря речи и сознания [“он спит!..”].
Во-вторых: Промешкав и начав “лечить” с таким опозданием, да корявыми методами (описанными в “20-ти письмах”, безусловно обнаружили полное свое смятение чувств; с одной стороны, надо было соблюсти декор, с другой стороны — не могли опомниться от нечаянной радости. (Это у меня также описано — и Авторханов цитирует обильно).
В-третьих, что Радость была Великая и Нечаянная, тоже было очевидно. Никакого заговора — или приведения такового в злодейское исполнение — я не видела и не вижу. Гн. А. ничего тут мне не доказал. Мою ссылку на факт болезни (последнее свидание с отцом 21-го декабря 1952, “красное лицо”, “бросил курить” и т. д.) он не приводит. Вместо этого — ссылается на индийского посла, который-де замечает, что Сталин “был здоров” при их последней встрече в феврале. (Замечу здесь: индийцы народ хилый, для них 73-летний активный деятель выглядит здоровым. К тому же посол, кажется, вообще впервые видел Сталина. Как ему и судить? Как можно вообще судить о здоровье лица, с которым абсолютно незнаком? Не понимаю).
Однако г-ну Авторханову сей отзыв важнее моего, так как подтверждает его спекуляцию. При всем моем личном (человеческом) отношении к Берии, я не могу согласиться с версией преднамеренного умервщления. Это — версия и спекуляция.