Что Берия чуть не прыгал от радости, когда естественная смерть наступила, — все видели. Так он ли один прыгал от радости? Таковых — в тот момент — были тысячи и тысячи. Что ж: всех их обвиним теперь в “заговоре на жизнь”?
Это есть эмоциональное перехлестывание через факты, которыми мы располагаем. Принятие желаемого за действительное. Солженицыну куда как хочется, чтобы тугана убили, — он и пускает полунамек-полусплетню, что “возмездие состоялось”. Что ж, и Берии памятник за это ставить будем? Или — помянем в молитвах?
В четвертых: Я же пишу в “Одном годе”, что в тот момент “… каждый хотел — и мог стать Великим Освободителем. В том числе и Берия”. Хотел — и мог. Однако знамя Великого Освобождения вырвал у всех из рук Никитушка, хитрый мужичок-дурачок. Как в сказке — обскакал всех! Только без юмора возможно принять этого “деятеля” всерьез — и все его мемуары… Господи, белиберда какая. Удачливый мужичок-дурачок Никитушка (чем не Иванушка?..) всех обхитрил — даже коварного Берию. Ну чем не волшебная сказка?
Однако и сказке бывает конец — и Никитушке напомнили, что он не деятель, а персонаж фольклорный, как Петрушка. И — убрали веселого Петрушку в его соответствующий ящичек. Finita la comedia. Заметим здесь: надо подождать, пока пройдет время и опубликуют мемуары (истинные!) Анастаса Микояна: вот кто имел холодный ум всегда: он и напишет историю. Однако не будем и его подозревать в объективности.
Объективная история сов. режима может быть написана только извне СССР — и не г-ном Авторхановым (эмоционален тоже, к сожалению!), а каким-нибудь профессором Harvard' или Oxford'a. Абсолютно необходимо англосаксонское рациональное fair play и объективность, чего у русских (прошу меня простить!) нет.
Солженицын с его “историей” — ничего, кроме эпилепсии и одержимости, не откроет миру. И никакие исследования с позиции одержимости, ненависти и истерической склонности всюду видеть убийства, не помогут раскопать истинное положение вещей.
Ленина не отравили (сам вогнал свой мозг в необратимый склероз). Горького не отравили! Подхватил грипп от своих малых, обожаемых внучек (свидетельство известного педиатра Г.Н.Сперанского). Жданова не убивали: помер своей смертью, больное сердце (каждый раз, как звонил телефон, наступал припадок — свидетельство близких).
Маму мою никто не умерщвлял! Сама решилась на это. (Были до нее — Маяковский, Есенин, многие другие. Это было в воздухе). Отец помер от удара — оставив себя без врачебного надзора (Виноградова посадил) — и его оставили без врачебной помощи, когда удар случился.
Возложим сие на плечи всех тех, кто правил (и правит) Россией и посейчас. Философия этих людей жизнь во внимание не принимает. Что все они способны переубивать друг друга — прямо или косвенно, — я не сомневаюсь и не сомневалась (когда убегала оттуда).
Что оппозиция Сталину была наверху в 1952—53 — весьма вероятно. Да и он сам — под воздействием высокого давления — не помнил, что творил. Безусловно — думал о скорой смерти и думал, как и кому передать власть. В этом — и вся штука.
Жданов был слаб и труслив, повторял без конца: “Только бы не пережить!” — (близким), что означало, что он никак не претендовал в наследники престола. Он этого страшился. Лечил его преданный семейный врач, Гаврила Иванович Майоров (уж никак не сионист!); и вскрытие делали в ванной комнате, на Валдае — в той даче, которую построили как правительственную резиденцию для отца; он там никогда и не побывал. Семья Ждановых боялась, что Гаврилу-лекаря обвинят в “злодейском лечении”. Все возможное делали, чтобы выразить Гавриле полное доверие и сочувствие. Однако — час настал — и Гаврила Иванович попал не то в сионисты, не то в шпионы. “Молодую NN” я видела где-то на вечеринке. Ничего особенного в этом факте нет. Никакой тайны, как это кажется г-ну А.
Надо сказать, что гн. А. обладает исключительным знанием деталей жизни сов. верхушки. Напомню опять версию Ольги Шатуновской: “не было у Берии большего врага, чем Киров”, который арестовал Берию на Кавказе и велел расстрелять (1919–1920 гг.?), да началось отступление и позабыли привести в исполнение.
Шатуновская говорила (мне): “Если бы Орджоникидзе и Киров остались в живых, то для Берии не могло быть дороги наверх”. Безусловно, Берия вел большую и опасную игру. В такой игре — входить в опасность прямого заговора на жизнь отца было бы безумной глупостью. Берия был умен как бес — ждал и знал, что власть к нему и так перейдет. В силу течения времени. Однако народную смекалку Никитушки-мужичка во внимание не принял! Плохо знал русский фольклор.