Как показала практика, в узких коридорах подвалов тройка из мага, лучника и бойца с двуручником не менее эффективна… Хотя Стэну пришлось отойти от традиции красиво разрубать мутантов на части и уйти в глухую оборону – места для размаха здесь было маловато. Крупные же залы мы заливали облаком смерти и лишь потом заходили, чтобы добить выживших… Целого одного – эмиссар закрылся силовым полем, а после, когда оно спало, непрерывно применял на себя целительные заклинания. Но воевать лишь посохом против даже одного полного сил мага занятие бессмысленное, а потому вскоре маг порождений рухнул на пол с размозженной головой.
– Клянусь Создателем! – крикнула одна из селянок, сидящих за странным фиолетовым барьером, разделяющим зал на две части. – Мы спасены!
– Вы… – один из местных, в сравнительно-дорогой одежде, явно понял по нашим с Морриган лицам, что мы не слишком жалуем андристианство и они имеют все шансы остаться за преградой. – Разве вас не послал банн? Чтобы спасти нас?
– Вряд ли кто-то думал, что вы ещё живы, – равнодушно ответил я, поднимаясь на какой-то подиум, где мне удалось разглядеть изображение… Наверно, черепа? – Не хочешь представиться?
– Тогда мне следует радоваться, что сюда вообще хоть кто-то пришел. Извините меня за мои манеры, я просто весьма нервничаю из-за порождений… Меня зовут Маттиас. Но если тебя никто не послал, зачем ты здесь? Извини, что спрашиваю, – на всякий случай извинился человек, заставив меня отметить, что с таким голосом ему самое время работать продавцом каких-нибудь редких вещиц, на которые так падка орлесианская знать… Или бардом, им тоже вокальные данные нужны.
– Мы ищем хозяина той статуи, что стоит у вас на площади, – отстранённо сказала Морриган, ревниво глядя на книгу у меня в руках: больше на столе не оказалось ничего ценного, кроме старого потёртого письма. – И да, порождений больше нет.
– Статуи?.. – удивлённо приподнял брови человек. – Да откуда бы… А, кажется, понимаю. Значит, вы купили жезл управления? И пришли сюда за Шейлой?
Человек подошел к барьеру, приложил к нему руку и послал какой-то импульс, заставивший его замерцать, с тихим шелестом пожелтеть, истончиться и стать достаточно прозрачным, чтобы через него можно было пройти. Я закрыл книгу, завернул её в ткань и убрал в вещевой мешок – в отличие от этого барьера, изучить её можно будет и позже. Я подошел к одной из боковых граней барьера, коснулся его и по нему пошла волна интерференции, погаснувшая примерно в двадцати сантиметрах от точки касания… А сам барьер питался от накопителя в колоннах, между которыми был протянут. Гибель одной из колонн не выводила из строя всю систему, если оставались целы соседние с ней – очень необычная схема, сокращающая время непрерывной работы, но увеличивающая надёжность. Подзарядка накопителя производилась от фоновой магии… Которой здесь практически не было, лишь из глубины подвала тянулся «сквозняк» Силы. Но если хозяин был магом, а это был его кабинет (книги и сломанные приборы для измерения магического фона намекают), то во времена строительства комплекса Силы здесь было разлито немало. Я быстро перерисовал схему и энергетический чертёж щитов в свою книгу, проверил всё ещё раз и шагнул через отключенный сегмент барьера.
– Этот распроклятый голем доставил нам одни только хлопоты. Моя мать продала его жезл много лет назад, после того, как голем убил моего отца… И правильно сделала, – правильно понимая своё положение, Маттиас не пытался поторопить нас и не привлекал внимание, пока мы сами не продемонстрировали готовность к диалогу.
– Голем убил твоего отца? – удивилась Морриган. – Что ты имеешь в виду? Разве голем способен нарушить приказ? Ведь не причинение вреда хозяину кроме как по приказу прошивается в них ещё на этапе ковки.
– Моего отца звали Вильгельм, он был магом эрлов Редклифа и героем войны с Орлем. И чем же он кончил? – Маттиас взмахнул руками, явно не зная, что можно ответить ведьме на её вполне справедливое замечание. – Однажды моя мать обнаружила его возле лаборатории. Кости у него были так переломаны, что она его едва узнала, а над ним вот так же стояла истуканом эта самая Шейла. Мой отец не заслужил такой участи… Но если ты и вправду хочешь пробудить Шейлу… А, ладно, она теперь твоя.
– Что ещё ты можешь рассказать об этом големе? – поинтересовался я, вспомнив схему странного черепа, который не мог принадлежать ни одной из известных мне рас.
– Мать почти никогда не рассказывала об этом. Когда отец умер, я был ещё совсем мал… Слушай. Я понимаю, что у тебя полно дел, да и порождений наверху полно… Не здесь, я вообще имею в виду… Но я… Я хочу попросить тебя о помощи. Знаю, ты уже спас мне жизнь, но… Там, в лаборатории, моя дочь! Она испугалась и забежала туда, прежде чем я успел её остановить. Не знаю, как она пробралась через отцовские щиты и ловушки, никогда не ходил туда… Один из наших попытался пройти, но его убило через пять метров от входа. Но вы… Вы же можете её найти, верно?
– А что убило этого человека?
– Понятия не имею, – пожал плечами селянин. – Но отец много чего поставил там, чтобы посторонние не лазили… У меня был ключ от барьера, но что там дальше… Не надо было сюда лезть.
– А ты экстремал, – я саркастично улыбнулся. – Понимаешь, этот барьер нацелен на защиту от того, что будет с этой стороны, а не снаружи.
– То есть?.. – побледнел Маттиас.
– Да, он должен был удерживать что-то, что могло прийти оттуда, – я махнул рукой в сторону лаборатории. – Ладно. Слушай, а ты знаешь, как оживить голема?
– Оживить голема? – автоматически переспросил волнующийся отец. – Возьми жезл и произнеси кодовую фразу… Или мать дала покупателю неправильную фразу? Я бы не удивился, она не хотела, чтобы Шейла ожила вновь. Коли так, я охотно скажу её тебе… Если ты спасёшь мою дочь.
– Хех, – одобрительно хмыкнула ведьма. – Так и надо благодарить тех, кто спас твою жизнь. Мы согласны.
– Я удивлён твоей… Добротой? – полувопросительно проронил гигант, посмотрев на неё.
– Это не доброта, мне просто нравится подход этого парня, – Морриган перехватила посох поудобнее. – Выживает тот, кто сможет заставить других делать то, что они хотят. Этот маг не пропадёт.
– Что?.. – Маттиас от удивления приоткрыл рот. – Как вы?..
– Такие барьеры не умеют включать и отключать те, кто не способен к магическим наукам, – ответил я, прислушиваясь к чутью повнимательнее – мне показалось, что за дверью есть несколько порождений, но «сигнал» был так слаб… – Советую тебе не распространяться о таких талантах и барьере. Или наоборот, с учётом характера селян, распространиться посильнее. А теперь уходи отсюда.
– Я никуда не уйду без Амалии! – упрямо сказал селянин.
– Как знаешь, – равнодушно ответил я, подходя к двери. – Стэн, сейчас первым пойду я, следуйте на расстоянии.
Кунари молча кивнул и я отворил дверь в коридор. Магически сотворённый стилус плыл передо мной, иногда вонзаясь в цепочки рун на стенах, но ловушки, которые они должны были поддерживать, распались ещё многие годы назад, подчас не оставив даже намёка на то, что же именно сотворил Вильгельм для защиты своей лаборатории. Также мне удалось осмотреть и корни того растения, даже отломить от него несколько вполне жизнеспособных кусочков – будет чем заняться по пути назад.
А вот пятёрке демонов Тени, более известных в этой форме под именем призраков, было наплевать на прошедшие годы: магическая фигура засекла присутствие жизненной силы и активировала заготовленные давным-давно призывы – демонам что год, что век, всё едино.
Я отшатнулся в сторону, пропуская удар когтистой лапы, и попытался дотянуться кинжалом до соседнего демона, но он успел отшатнуться. Ладонь левой руки легла на торс ударившего, и с тихим шипением тускло отливающий изумрудом отпечаток ладони вплавился в тёмный туман, из которого состояла тварь. Быстрый шаг за спину атаковавшего, удар пары сильверитовых кинжалов… Готов. Когти тройки демонов бессильно скользнули по плёнке силового поля, легко пропустившей Взрыв разума. Двуручник Стэна, объятый колдовским пламенем, обрушился на крайнего призрака, выжигая Силу, удерживающую демона по эту сторону Завесы.