– Расскажи нам о нём, – заинтересовалась Морриган.
– Где-то в лесу Бресилиан обитает огромный волк – мы зовём его Бешеным Клыком. Это в нём зародилось проклятие и через его кровь разошлось по лесу, – проявил весьма подозрительную осведомлённость эльф. – Если вы доставите мне его сердце, я, возможно, смогу уничтожить проклятие… Увы, эта задача оказалась для нас через чур опасна. Посланный мной отряд не вернулся и я больше не могу рисковать жизнью своих соплеменников.
– Соглашайся, – тихо прошептал я на кунлате в спину Давету.
– Мы отыщем для тебя сердце Бешеного Клыка.
– Что ж… Если вы сможете помочь нам, желаю вам успеха.
*
– И зачем тебе это? – проронил Стэн, едва навязчивое присутствие эльфов перестало ощущаться нами. – Я думал, первично остановить Мор.
– Видишь ли, Стэн… – я прислушался и замедлил шаг. – Оборотни обычно описываются безумными зверьми, не способными к рациональному мышлению… Впрочем, этим многие грешат, да… Так вот. Поведение оборотней слишком разумно для зверей или демонов Гнева, которые порой вселяются в волков, создавая оборотней, а если прибавить сюда ещё несколько странностей… Они охраняют что-то. Что-то, очень важное для эльфов, даже более важное, чем жизни их бесценных сородичей. Или более важное для одного вполне конкретного эльфа.
– Вот поэтому у нас власть никогда не сосредоточена в одних руках, – покачал головой кунари и единым движением рубанул ногу ожившего сильвана, шагнул назад и, вложив в удар поворот корпуса, опустил лезвие на «голову» припавшего на колено одержимого. Я едва успел, присев, остановить удар ветви другого демона обратной стороной своего меча… Впрочем, Шейла быстро приблизилась к нему и оттолкнула в сторону могучим ударом. Моя ладонь легла на землю, вспышка Силы природы – и призванные третьим гостем из-за Завесы колючие ветви так и остались под землёй, а сам он замер… Чтобы моментально покрыться ледяной коркой и разбиться после удара молнии в исполнении Давета.
– Я ощущаю присутствие спящего демона, – поведя головой, сказала Морриган.
– Спящего? – заинтересовался бывший вор. – Разве демоны умеют спать? То есть, они же живут во снах?
– Не совсем верно. Усыплённого, скованного… – Морриган перехватила посох и сплела какое-то заклинание, отдавшееся секундной вспышкой зубной боли у всех, чувствительных к колебаниям Завесы. – Граница с Тенью надорвана следами былых сражений и пролитой крови. Огромного количества крови… И присутствие как минимум трёх Восставших неоспоримо. Очень странно… Такое ощущение, что здесь умирают – и очень плохо умирают, с максимальным выходом энергии – каждые четыре-восемь месяцев. Около трёх-четырёх десятков единомоментно. И во вполне конкретных местах, рядом с драконовыми жилами леса.
– Остроухие, – кивнул я своим мыслям. – Интересно, зачем они не дают Завесе зарасти?
– С чего оно это взяло? – поинтересовалась Шейла. – Может, это совпадение.
– Больше здесь нет никого, кто мог бы провести в чащу и ритуально убить столько людей. И случайно делать это они не могут. Как часто ты случайно призываешь демонов? – хмыкнула ведьма.
– Я голем…
– Это никак не мешает тебе применять магию, – отмахнулась Морриган. – Ты же не думаешь, что эти здоровенные камни, которыми ты так любишь бросаться, берутся сами по себе?
– Чары…
– Которые создаёшь ты, уж я-то вижу, – хмыкнула ведьма
Шейла задумчиво замолчала и следующие двадцать минут мы шли в относительной тишине, нарушаемой лишь пением птиц и отдалённым топотом зверей, не слишком желающих встречаться с шумящей на многие километры грудой одержимого камня.
– Не могла бы болотная ведьма объяснить мне природу магии? Мне это очень интересно, – наконец решилась Шейла.
– Может быть. Наверно. Не сейчас, – Морриган прислушалась к чему-то и задумчиво хмыкнула. – Неужели голему всё-таки захотелось стать человеком?
– Человек – это слабый и мягкий облик. Я ничего подобного не желаю, – излишне поспешно ответила Шейла.
– В таком случае, откуда такой интерес к перемене облика? – со светским интересом продолжила давить ведьма. – Если только втайне не желаешь стать другой?
– Вот зачем болотная ведьма этому учится? Чтобы уйти от собственного облика?
– Отчасти, да, – легко улыбнулась Морриган, потешаясь тому, что бывшая гномка не понимает, что является её «собственным обликом». – Жить в Диких землях было довольно одиноко. Соединиться с лесом, стать одной из его обитателей… это была хоть какая-то, но свобода.
– Думаю, этот дар весьма пригоден для маскировки, – случайно угадала Шейла.
– Или, быть может, для того, чтобы проходить в дверь, не ударившись головой о притолоку? – иронично поинтересовалась ведьма.
– Да, точно.
Морриган посмотрела на свою руку, до побеления сжимающую посох, и вздохнула. Пальцы расслабились и белизна сошла с её кожи.
– Для магии оборота мало просто хотеть научиться, – ведьма закусила губу и продолжила мягче. – Это своего рода талант, который есть не у всех и требует изрядной магической мощи и знания, во что именно ты превращаешься. Кроме того, пока ты не знаешь, как устроена, вернуться в прошлый – твой текущий – облик не выйдет. Я покажу, как изучать души для превращения, но ты дашь мне изучить себя – это и в твоих интересах. Покажу – но это не гарантирует, что всё получится хоть когда-нибудь, ясно?
– Да, ясно… – с наигранным равнодушием, не скрывающим, впрочем, искренней благодарности, ответил голем. – Спасибо.
*
– Рррр. Дозорные сказали правду, братья и сёстры. Надо же. Долийцы послали человека, чтобы поставить нас на место и отплатить за нападение, – зло оскалившись, пророкотал предводитель тройки оборотней, «внезапно» выскочившей перед нами на тропу. Весьма уродливые существа, напоминающие нечто среднее между волком и человеком: волчьи ноги, густая, с крупными проплешинами, шерсть, торчащая закаменевшими сосульками, уродливый горб и быстро истончающийся вниз корпус намекал на нечеловеческое строение позвоночника и внутренних органов, а мощные трапециевидные мышцы – на то, что идея попадать под пятисантиметровые загнутые крючья когтей, венчающие неестественно удлиненные лапы-руки – очень плохая идея.
– Мы здесь несколько за другим, – ответил я, заинтересованно разглядывая души оборотней. Увы, сплести массовый паралич так же быстро, как смертельное проклятие, невозможно даже в «правильном» виде, а уж незаметно… – Интересно, редуцированные губы… А как вы говорите?
– Ты нас за глупцов держишь? Мы знаем, что вы идёте из их лагеря на границе леса. Нет сомнений, что вас послал старый хранитель. Ты говоришь с Бегуном, – рявкнул оборотень, ударив себя в грудь мощной лапой. – Я – вожак моих проклятых братьев и сестёр. А сейчас – возвращайтесь к долийцам и скажите, что вы не справились. Передайте им, что мы будем рады поглядеть на их мучения. Мы слишком долго страдали от этого проклятия, пусть теперь помучаются они! Пусть заплатят!
– За что заплатят? – педантично поинтересовался Давет.
– Очевидно, вы ничего не знаете о нас… И ещё меньше – о тех, кто послал вас сюда, – оборотень рыкнул и продолжил. – Вас предупредили. Уходите.
Бегун и его сопровождающие припали на четыре лапы и рванули куда-то вглубь леса.
– Забавные зверушки, – хмыкнула Морриган. – Как думаешь, может, стоит завести домашнего оборотня?
– А ведь они люди, – я задумчиво повёл ладонью по зарастающему подбородку и сделал мысленную заметку побриться. – Под слоем проклятия, которое навязывает им трансформацию.
– Да, я заметила, – фыркнула ведьма. – Может, пойдём уже? Тут не слишком уютно.
*
– Хмм… Что за тварь, добра иль зла, к древу древнему пришли? – неожиданно заговорило одно из деревьев на краю тропинки.
Стэн без размышлений выхватил двуручник и уже собирался разрубить ногу одержимого, но Давет ловко ударил его под колено и тихо шепнул что-то на ухо.