– А можно мне присоединиться к вашим… Обменам? – заинтересованно спросил Давет.
– Если будешь уходить до полуночи, – я равнодушно пожал плечами.
– А остальные?
– Лелиане я сам сказал… Точнее, подтвердил догадку. Кусланд и Алистер не поймут, пока их мордой в очевидное не потычут. Винн считает, что есть две точки зрения: навязанная ей и неправильная, а потому даже если увидит, как я творю огненный шар, решит, что это мистификация и обман, – я припал к земле, вызвав у идущих следом молчаливое недовольство. – Дальше молча, наш друг в километре. Шейла…
– Ясно, – кивнул неспособный к тихому передвижению голем и замер.
Как ни странно, но на подступах к жилищу мага – а никто больше не сумел бы украсть у демона его неактивную Эмблему – не было ни одной ловушки и ни одного сторожа, хотя доносящееся с соседнего кладбища присутствие какой-то немёртвой погани и двух крупных порождений тьмы вполне прозрачно намекали, что в случае чего, убивать вора придётся очень быстро. Выходя на поляну, расположенную меж отвесных холмов, я ожидал увидеть палатку или домик… Но не миниатюрный водопад, по которому вода из ниоткуда падает на землю и исчезает, едва касаясь травы. Признаться, на секунду я даже забыл, что нахожусь не в Тени, а в одном из самых опасных лесов Ферелдена рядом с весьма умелым магом.
А вот он о нас не забыл, шагнув из-за Завесы где-то наверху и упав в виде сгустка чёрного тумана на землю рядом с огромным пнём.
– Ай-ай-яа, ай-ай-яа, Ни тебе оборотня, ни даже духа, куда катится этот лес? – прошептал маг тихим надломленным, но прекрасно слышимым голоском. Густая, но аккуратная бородка, какую традиционно носят некоторые тевинтерцы, желтоватое застиранное рубище, голые стопы, пустые и плоские голубые глаза – любой обитатель Ферелдена сказал бы, что этот старик безумен и счёл милостью добить его, но вот огромная магическая мощь, буквально рвущаяся в реальность изумрудно-синими языками, охладила бы пыл большинства «докторов».
– А не ты ли тот вор, которого ищет Дуб? – поинтересовался Давет и прыснул, осознав бредовость фразы.
– Может, украл, а может и нет! – маг заливисто и хрипло рассмеялся, согнулся и упёрся широкими ладонями в костлявые коленки. – Потребуешь, чтоб я его вернул? Какая прелесть! А впрочем, мы уже забегаем вперёд. Задай вопрос и получишь вопрос, но дай ответ и получишь ответ. О, я обожаю честный обмен!
– Что ты хочешь за желудь? – спросил Давет, рефлекторно поглаживая рукоять меча.
– Оооо, лес этот полон тайн и полон сокровищ! И я готов меняться, дааа… – маг не распрямляясь выгнулся вперёд и повернул голову. – Могу отдать тебя я желудь, недавно найденный мной шлем и книгу, что я давно прочёл, но не уестествил, хе-хе. Они здесь, в моём дооомеее.
Старик радостно подпрыгнул на полусогнутых и захлопал в ладоши.
– А что ты хочешь за стакан своей крови, почтенный старец? – с мягкой понимающей улыбкой поинтересовался я.
– Оооо, тебя прислали они? – внезапно прекратил веселье чародей и выпрямился, как на приёме у императора… Впрочем, надолго его не хватило, и вскоре он снова согнулся в приступе тихого смеха, впиваясь скрюченными пальцами в рёбра. – Сомнений нет, дааа… Кому ещё могла понадобиться кровь? Они зовут это филактериями, пряча истинное значение за обманом, дааа. Даже научили…
Старик рассмеялся, упал назад и забился в приступе хохота.
– Научили, дааа… Научили церковь! Филактерии, хха-а-а-а-а!
Внезапно безумец успокоился, поднялся на ноги и, облокотившись на пень, продолжил, как ни в чём не бывало:
– Обычное притяжение целого и части. Не сработает больше, чем в пределах мира и собьётся после полного перехода – хоть в иной мир, хоть во вторичный, а потому мы не переживали, когда «потеряли» записи о том, как создавать «филактерии». Дааа… Гениальная шутка! И все забыли, что такое филактерии на самом деле!.. – старик рассмеялся и случайно смял ладонью древесину пня железного дерева, на который облокотился.
– Так что на счёт крови? – я привлёк внимание безумца, отвлекая его от тихого рокота камня.
– Нееет, я не отдам, – старик замотал головой так часто, что я невольно подумал, что сейчас она отвалится. – Ни за что!
– А расскажете, почтенный старец, как создан этот водопад? – вмешался в разговор Стэн.
– Оооо, какой образованный и любопытный малыш, – умилился безумец, подходя к падающей воде. – Видишь ли…
Что хотел сказать старик, так и осталось секретом: упавшая на него Шейла уткнулась в сгустившийся за доли секунды магический барьер и соскользнула по нему, рухнув на землю.
– Нечестно приводить големов на игру в загадки! – гневно воскликнул маг, потрясая бородой. – Да вы грабители! Вот вы кто! Они послали тебя, да? Ну я покажу! Им это так не пройдёт!
Старик сложил руки в замок и вспыхнул изумрудно-синим огнём, сложившимся в расширяющуюся воронку, устремившуюся к поднимающемуся голему. Пара тихих слов – и вокруг Шейлы смыкается силовое поле, без усилий отводящее колдовской огонь в землю.
Справа от меня потянуло сначала очень знакомым жаром, а потом холодом, раздался звук пронёсшегося в воздухе увесистого снаряда, шум разбитой ледяной статуи – и Морриган присоединилась к моей атаке на безумца. Слева Стэн рубил второго демона Гнева, а за спиной трещали молнии и гудел выдуваемый под давлением ледяной воздух.
Поднявшаяся Шейла шагнула к отступающему магу и, принимая ответный огонь на сплетённый нами щит, прижала старика к склону. Я разразился длинной серией проклятий, призванных ослабить безумца и его защиту, Морриган накинула на голема серию каких-то усилителей, а Шейла… За десяток минут буквально размазала мага по склону ударами могучих рук, однако он до последнего продолжал плеваться какой-то гадостью, а его кровь быстро пила силы из щитов, подобно кислоте сжигая траву, на которую попадала.
Наконец, Шейла отступила, открыв нам вид на безобразное месиво… Которое мы сожгли, едва успев набрать в пробирку немного крови вперемешку с иными жидкостями… И не совсем жидкостями.
– И что же этот псих называл своим домом? – поинтересовался у выжженного пятна Давет. – Может, мы поторопились?
– Нет, – я отрицательно мотнул головой и засунул руку в пещерку, куда вёл узкий лаз под пнём. Гниль, земля, человеческий череп со следами зубов… Я зарылся пальцами вглубь гниющей мерзости, устилающей пол, схватил самый фонящий магией кусок и с усилием выдрал руку наружу, пока что-то, движущееся в глубине, не успело схватить меня.
– Ну и мерзость, – скривилась Морриган, глядя на зажатый у меня в руке истекающей бело-желтой слизью сгусток… Чего-то. – Пока не помоешь руки, не приближайся ко мне.
Я подошел к водопаду и подставил руку под воду, смывая с Эмблемы слой какой-то дряни… За спиной глухо ругнулась на гномьем Шейла, скидывая со своей ноги мерзкого вида существо, чем-то напоминающее бесхвостую розовую чешуйчатую мартышку с загнутым клювом, торчащими из затылка перьями и снабженную когтистыми четырёхпалыми кистями.
– Морриган, солнце моё, собери немного крови этого существа, – я сладко улыбнулся и кивнул на оставшуюся от мартышки лепёшку.
*
– Мой желудь всё ещё в чужих руках, так хоть скажи… Что нового пока? – грустно протянул демон, «не ощущая» присутствия Эмблемы.
– Это он? – я чуть улыбнулся и подкинул в руке где-то половину сил сильвана, из которых он хотел вырастить идеального подчинённого.
– О светлый час, о дивный, сладких сон! – всплеснул ветвями одержимый дуб. – Мне мой заветный желудь возвращён! А вот и дар, который я сулил. Надеюсь, что тебе он будет мил. Мою ты ветку в путь с собой возьми – и лес без затруднения пройдёшь. Удачи же тебе, мой смертный друг! С тобой мне счастье улыбнулось вдруг. Да будет ярок солнца луч, шаги твои – легки, да будет крона выше туч и зимы коротки!
Дуб махнул «ладонью» и желудь выпрыгнул из моей ладони и скрылся в переплетении ветвей замершего дерева.
– Ииии… Всё? – приподняла бровь Морриган. – Ключ от лабиринта был у нас с самого начала?
– И да, и нет, – ответил я, заинтересованно вглядываясь в глубину посоха, в котором изменилась степень присутствия демона-прародителя. – Ключ был, но этот сильван контролирует всё, что происходит с ним и мог просто не пустить нас, не пытаясь скрыть нас за своим присутствием.