– Не только, – отрицательно качнул головой сильван. – Ещё с возрастом в этом воплощении… В этом промежутке памяти… Промежутке бытия… Сложно… В том промежутке своего существования, который ты помнишь и на котором не получал весомых душевных ран. Ещё могут помочь вселённые духи и то, что вы называете скверной. Ещё укрепляет душу и Силу Вера, Доблесть, Гнев… Любая сильная эмоция или цель, которой отдаются без остатка. А ещё – лириум, кровь мира. Тем, что ты ищешь, владеет магистр по имени Данариус – квартерон-эльф. Его можно найти в Киркволе, в Верхнем Городе… Торопись, я чувствую, что он призывает всех, кого может… Давненько в городе Цепей не было столько жертвенной крови.
– Благодарю, – я кивнул дереву и, распавшись густым чёрным дымом, рванул в небеса, на ходу скрываясь в складках Завесы. Интересно, насколько иной была бы моя жизнь, если бы я тогда заметил маленький кусочек ветви, запутавшийся в моём балахоне и слившийся со мной?
– Ох, молодёжь… – сокрушенно покачал головой сильван, оставшийся один на распадающемся острове. – Всё куда-то торопятся… Даже не дослушал про Архидемона. Впрочем, пусть будет… Сюрприз.
Ухмылку Эмблемы древнего почти Архидемона, расползшуюся у него по губам перед тем, как он вновь вернулся в свой сосуд, никто не назвал бы доброй.
*
Верхний город… Одна из красивейших частей Киркволла и уж точна одна из самых дорогих – и охраняемых. Не то, чтобы Данариус всерьёз рассчитывал, что подкупленные им стражи остановят его раба – это даже было нежелательно – но вот ослабить… Вполне. Потом в марафон включатся демоны и эльф придёт к нему изрядно ослабевшим – его будет несложно скрутить и снова выжечь его память. Только демонов понадобится много – эксперимент по приживлению лириума прошел даже через чур удачно… А значит нужно разобраться, что дало такое усиление, да ещё так не вовремя, когда мальчишка сбежал. Неужели дело действительно в цели, как говорил тот демон? Жалко, что его нельзя вызывать больше чем для ответа на три вопроса раз в десятилетие… Данариус не отказался бы подробно расспросить демона-прорицателя, видевшего Тевинтер во времена эльфийского владычества, да принудить его… Очень смешно – этот подвиг не под силу весьма среднему магистру, по современной обитателю Тени классификации совсем не тянущему на этот высокий титул.
Маг грустно вздохнул, бессильно сокрушаясь утерянному могуществу своей родины, и склонился над стоящей на столе плоской каменной чашей, покрытой угловатым узором гномьих рун по ободу снаружи и тевинтерских рун-накопителей – внутри. Сильные, несмотря на почтенный возраст, пальцы достали из шкафа шкатулку с маленькими хрустальными флакончиками и вылили из них кровь. Густая тёмная жидкость неохотно бежала по камню, задерживаясь за выемки рун, словно догадываясь, что последует за этим.
Запястье мага крови само собой разошлось и в чашу следом за холодной кровью рабов, полилась горячая кровь заклинателя.
– На виа лерно викториа, – Данариус криво усмехнулся и пробормотал, подавая Силу на внешний контур. – Нелатен обресут ситан нет бикон!
Кровь в чаше всколыхнулась, как будто в её центр упала особо крупная капля, но волнение в жидкости не угасло, а начало разрастаться и чем большие концентрические волны вздымались в каменной чаше, тем светлее и прозрачнее становилось её содержимое, медленно наполняющимся злым алым сиянием. Почти прозрачная кровь, через которую уже можно было разглядеть видимую смертным часть Тени, закрутилась в водоворот, и одновременно пришел в движение воздух вокруг магистра, вытягивая Силу из воздуха и мира вокруг – сил оставленных в Тевинтере рабов, жизнь которых только что выпили через вольт, оказалось мало. Данариус порадовался про себя, что решил призвать демонов только тогда, когда почувствует присутствие беглеца – оплатить долгое пребывание под его властью такого количества гостей он бы не смог… Да и близость к природным истончениям Завесы оказалась очень кстати.
Внезапно маг дёрнулся и навалился на чашу, широко открыв рот и пытаясь вдохнуть – незавершенный ритуал потребовал слишком много Силы, больше, чем мир мог дать здесь и сейчас… И он начал высушивать заклинателя, вытягивая из него магию и саму жизнь. Маг почувствовал, как открылась рана на запястье, и судорожно попытался потянуться за зельями, маленький рядок которых всегда носил на поясе – маленький, но настолько мощный, насколько можно сварить зелье: на своём здоровье и жизни магистр никогда не экономил. На глазах бледнеющие и теряющие послушность пальцы насилу оторвались от камня чаши и заскребли по коже, открывая маленькие кармашки… Рывок! Крепкие зубы уцепились в пробку и выдрали её. Маг жадно проглотил сваренное настоящим мастером целительное зелье и, почувствовав улучшение, разжал пальцы, позволяя хрустальному бутыльку упасть на дорогой ковёр, и потянулся за следующим. Ещё одно, ещё, ещё… Магистр до хруста сжал кулак – даже с зельями его сил не хватало на задуманное. Он сосредоточился и начал вливать в чашу внутреннюю энергию – не совсем то, что нужно, но между жизнью и неправильным течением ритуала Данариус вполне логично выбрал неправильный ритуал.
Чаша протестующее заклокотала, а жидкость в ней запузырилась, забурлила, заревела и начала раскручиваться всё сильнее, на ходу теряя прозрачность. Секунда – и кровь перелилась через стенки, но осталась висеть в воздухе, поднимаясь всё выше и выше… Угольно-чёрный вихрь Силы, в котором метались всполохи золотого и алого, замер перед обессиленным магом… На плечи которого легли руки в хасиндских перчатках, буквально затапливая его океаном чужой Силы, что, прошивая магистра насквозь, влилась в ритуал и моментально вышвырнула из него чужеродную Силу. Рокот крови стих и она вновь вернулась в чашу, становясь обыкновенной Большой Печатью призыва – фиолетово-алым водоворотом, в котором порой мелькали металлические отблески.
Данариус тяжело опёрся на стол и глухо прохрипел:
– Кхто… Ты? – маг оттолкнулся от стола и перевернулся, повернувшись к неожиданному гостю лицом… И замер под взглядом двух сине-белых огней, заменяющих неведомому гостю глаза.
– Это несущественно, – на два голоса ответил гость, обнажая в широком – от уха до уха – оскале добрую сотню острых и мелких клыков. – Меня попросили спасти тебе жизнь… Не потрать её зря, маг.
Рука существа рванулась вперёд и сомкнулась вокруг кровоточащей раны на запястье квартерона эльфов. Магистр почувствовал внезапный прилив слабости и упал на колени перед демоном, который склонился над ним, провёл когтистой лапой по шее… И зло прошипел в лицо Данариуса, продемонстрировав змееобразный язык с жалом на конце:
– Ненавижу содомитов. Благодари Создателя и Семерых, что твоя смерть мне не выгодна.
Вспышка чёрного света – и демон превратился во множество тонких тёмных нитей, неподвижно висящих в воздухе. Миг – и они, закружившись вокруг единого центра, втянулись в точку с едва заметной изумрудной вспышкой: страшный гость замахнувшегося слишком на многое магистра ушел.
*
– Полтора килограмма лириума… – восхищённо покачала головой Катрин, проведя рукой по воздуху рядом с маленькой жаровней, в которой находился расплавленный металл. – Этого хватит на призыв целой армии демонов!
– Очень небольшой и очень слабых, – я невесело хмыкнул и, скинув остатки одежды, лёг на каменный пол. Усилие телекинеза – и толстые, с палец толщиной, цепи обмотались вокруг моих рук, ног и тела: процедура обещала быть не из приятных.
– Ты уверен в том, что хочешь этого? – недовольно поджав губы и сложив руки на груди, спросил мой Дух Праха. – Когда Гнев сообщил о… проблемах у этого…
Демон прищёлкнул пальцами и задумался, вспоминая имя.
– Кусланда, – пришла на помощь Катрин, вливая Силу в нагревающие чары на полой игле.
– Абсолютно. Гнев сказал, что их принесут в жертву «восставшей Андрасте» через две недели, к какому-то их празднику… Я успею оправиться к тому моменту… А ещё в Балвердин – ближайший городок от Пика – придёт тот священник, которого они предупреждали, куда пойдут… Хорошо, что Лелиана настояла на этом, иначе объяснить своё знание было бы непросто.