– Ага, эта идея пришла ей в голову абсолютно случайно, – закатил глаза Прах, также беря в руки иглу. – Готов?
– К этому нельзя быть готовым, – я криво усмехнулся и взял в зубы пластинку из сахеронской резины. – Наыайте.
Едва расплавленный лириум коснулся моей плоти, меня скрутила невероятная боль. Татуировки, наносимые чернилами – ничто, в конце концов, это всего лишь минимальные страдания тела, без следа проходящие за несколько дней… А кровь мира жжёт душу – буквально.
Я забился в собственноручно наложенных путах и почувствовал, как моё тело теряет материальность… Нет, нельзя! Пальцы впились в ладони, моментально выросшие когти легко пробили плоть и кость, разворотив кисти. Горячая кровь брызнула на камень, на лету зажигаясь багрово-серым огнём, прожигая и испаряя предусмотрительно подложенную каменную плиту.
Горячая волна моей воли прошла по телу, принуждая его полностью вернуться в плотный мир, однако уже следующая капля раскалённого металла вызвала вспышку гнева, что, подхваченный магией, разошелся по комнате, моментально убивая всё живое, кроме меня и моих демонов. Новый укол – деревянные предметы начали жалобно хрустеть и рассыпаться серебристым прахом под давлением чистой Силы: никаких заклятий, просто утратившая контроль мощь, которую выплеснули хоть куда-нибудь, чтобы она не вредила своему хозяину.
Новый укол. Держатели на стенах скрутились в причудливые фигуры, поплыли и оплавились… Новый укол. Расплавленное железо закапало на пол. Новый укол. Держатели единым порывом ухнули на пол расплавленным металлом… Но новый выброс Силы остановил их полёт. Укол. Вспышка невероятного холода накрыла комнату, вызвав жалобный треск лопнувшего дерева и хруст треснувшего металла. Укол. Промороженный кусок металла вспыхнул сиреневым пламенем и превратился в букет роз, заставив мена даже сквозь нереальную боль испытать удивление… Которое тут же смыло новое касание раскалённой иглы и её ужасного содержимого. А дальше… Всё слилось в череду бесконечных вспышек и магических импульсов, калечащих и выгибающих реальность.
Не знаю, сколько это продолжалось и когда отказали экранирующие барьеры. Где-то через неделю я с удивлением узнаю, что в эту ночь и следующую за ней неделю атаки порождений тьмы по всему Тедасу были особенно яростны, а сами они глухо подвывали, словно от боли. Что несколько демонов, едва появившись в реальности на севере Ферелдена, тотчас устремились обратно в сравнительно безопасную Тень. Что храмовников, лихим ветром занесённых в Балвердин, на утро после той ночи нашли обезумевшими от боли и постоянно кричащими что-то об «огне, что течёт в их жилах». Что малефикарка, за которой и шли Псы Церкви, увидев «необычное поведение» лириума, сама сдалась Церкви и добровольно взошла на костёр – хотя этого от неё никто не требовал – горячечно шепча что-то о Создателе, «Крови Его», Судном Дне и необходимости искупления… Но это будет только через неделю, а пока что я стонал и извивался в оковах, пока мои верные демоны по моему приказу изукрашивали меня колдовскими узорами.
*
– Дайлен Амелл, – задумчиво протянул Авернус, подходя ко мне и, по моему примеру, облокачиваясь на начавший восстанавливаться парапет.
– Авернус Кадер, – в тон ему ответил я, глядя, как внизу сходятся в тренировочном поединке два новобранца. Мой Гнев яростно крикнул что-то рекруту со щитом и тот, понятливо кивнув, хитро отвёл копьё оппонента и рубанул того деревянным «мечом» по шее. Я недовольно поморщился, прикинув, сколько припарок ушло бы на лечение последствий таких тренировок и порадовался, что Прах неплохо умеет лечить – меньше проблем. Да и не всё может вылечить волшебная эльфийская трава…
– Что ты собираешься делать дальше? – заинтересованно проговорил старый маг.
– Ну… – я усмехнулся и провёл рукой по гладкому подбородку, на котором чуть алели серебряные линии татуировок. – Для начала – увеличить численность Ордена в этой части Тедаса. Против Архидемона они не пойдут, их черёд придёт позже… Мне не нравится церковь. И я выдавлю их отсюда.
– Смело, – хмыкнул маг. – И не боишься говорить мне это вот так в лицо?
– А что, древний малефикар-демон пойдёт плакать на груди церковниц? – я весело усмехнулся и покосился на улыбнувшегося старика.
– Нет, конечно, – Авернус заинтересованно посмотрел на опустившегося мне на плечо демона в виде ярко-алой птицы. – Но, судя по твоим целям, об Архидемоне ты не думаешь.
– Почему же? – я перевёл взгляд на Гнев, громко ревущий на строй рекрутов. – Просто Архидемон… В общем-то, уже история. План его уничтожения разработан и единственное, что может пойти не так – моя смерть.
– А ты уверен в своём бессмертии, – неодобрительно поджал губы старик.
– Вовсе нет, – рассеянно ответил я, поглаживая перья на затылке птицы. – Просто это не станет проблемой: Орден продолжит моё дело и без моего непосредственного участия.
– Неужели? – усмехнулся Авернус.
– Конечно. Морриган и её матери в любом случае нужна организация для того, чтобы… Кое-кому укоротить прыть. Они поддержат нас. Тебе также не нравятся церковные порядки и, насколько я могу судить, хочется поделиться хотя бы частью своих знаний с подрастающим поколением, – я тонко намекнул на недавнюю просьбу найти нескольких «лаборантов». – Алистер, хоть и не любит власть, прекрасно знаком со словом «нужно» – он же бывший храмовник. А свой человек на троне… Катрин проникла в Друзей Рыжей Джинни, замкнув на себя орлесианскую и ферелденскую части организации… По сути, не подконтрольны нам лишь немногие одиночки. Проблем с разведкой и деликатной работой не будет. Прах и пара десятков подчинённых ему Завистей и Желаний внедрились в Блекстоунских Волонтёров и некоторые другие, более мелкие организации – собственно, результаты их пропагандистской деятельности тренирует Гнев. В гильдии сейчас разлом, страсти бурлят, шипят и пенятся – отличное время, чтобы растворить организацию в Ордене, избавившись от прежней верхушки. Для всех Волонтёры просто распустятся…
– Это, конечно, замечательно, но ты же понимаешь, что они, – маг выразительно посмотрел на огненную птицу и Гнев. – В случае твоей смерти последуют за тобой?
– Конечно, – утвердительно кивнул я. – Поэтому скоро мы начнём готовить заместителей для моей тройки… И на этот раз они будут лояльны Ордену и моим целям, а не лично мне.
– И как ты собираешься это провернуть? – скептично поинтересовался Авентус.
– Ну… – Я улыбнулся. – Как-то же я создал его?
Огненная птица повернула голову, весело посмотрела чёрным глазом на удивлённого мага, издала прекрасную трель и исчезла во вспышке пламени, вскоре переместившись назад с корзинкой, из которой раздавался запах свежей выпечки.
*
Убежище – маленькая, не обозначенная ни на одной карте, деревушка, которую лучше всего описывает такой эпитет, как «затерянная». Местные сектанты исповедают весьма интересную ересь о том, что после смерти Андрасте перевоплотилась в дракона…
Здесь очень холодный климат – снег сходит лишь на несколько недель, в лучшем случае месяц – отсутствие полезных ископаемых, неестественно разреженный для данной высоты воздух, единственная тропинка, ведущая сюда по узкому и крутому – Шейла шла боком, периодически соскальзывая вниз, но всё же цепляясь, словно врастая в камень – гребню – всё это способствовало изоляции места обитания маленькой секты, занимающейся поклонением и защитой останков Андрасте.
Ещё около крутого подъёма к воротам-тории мне удалось уловить присутствие в деревне трёх с небольшим сотен человек, а магическое чутьё дало массивную засветку на всю гору… И выход к поверхности у того, что красиво светилось бирюзовым при взгляде через Тень, располагался как раз чуть ниже местной церквушки, отчётливо видимой отсюда.
– У чую дракона. Высшего, – обеспокоенно сказала Морриган. – Ты уверен, что Кусланд стоит того?
– Нет… А вот Прах – возможно. Точнее, то, что на самом деле даёт ему магические свойства. Прислушайся к этой горе – кажется, я знаю, чем можно купить ещё гномов, когда они символически вручат нам сотню Легионеров.
– Лириум… – задумчиво протянула ведьма, поудобнее ухватившись за посох.