Вынужденный остановиться, он взглянул на Жаклин с рассеянным выражением, но все же назвал номер комнаты и фамилию работника, который занимался университетским делом. Потом, словно очнувшись, он оглядел ее с ног до головы, и рот его расплылся в глуповатой улыбке. Однако Жаклин не позволила ему любоваться собой долго и отправилась на поиски, влившись в людской водоворот.
В конце концов, она достигла цели и, не постучав, открыла нужную дверь. Ее появление в просторном и неуютном кабинете осталось незамеченным. Здесь находилось около десяти человек, которые, сгрудившись вокруг стола, что-то возбужденно, не стесняясь в выражениях, обсуждали. Она усмехнулась и подумала, что слухи о сдержанности и спокойном темпераменте голландцев кажутся здесь несколько преувеличенными. И еще она подумала, что, приди в голову какому-нибудь маньяку взять автомат с глушителем и перестрелять нескольких стражей правопорядка так, чтобы это, по возможности, осталось незамеченным, лучшего места, чем городское полицейское управление города Амстердама и конкретно вот этот кабинет, нельзя было бы и придумать. Она приблизилась к спорящим. Можно было бы, конечно, что-нибудь крикнуть. Но она не была уверена, что ее крик вызовет хоть какую-нибудь реакцию.
Поэтому она просто подошла к столу и стала слушать.
— Я вообще не понимаю, почему мы до сих пор занимаемся этим делом, господин Андерсон, — пожалуй, с излишней горячностью обращался к кому-то рыжий коренастый парень, размахивая листами бумаги. — Существует закон. И мы должны придерживаться только его. Иначе что мы здесь все делаем?
— Ах, вот как! — кричал маленький человек в очках, стоящий напротив парня, взывая к человеку, сидящему за столом. — Объясните мне, что это за закон, который позволяет спокойно ждать смерти нескольких человек в ближайшем будущем? Мало того, что вы не можете найти преступника и умываете руки, так еще и прикрываетесь законом!
— О каком преступнике идет речь? — возмутился рыжий. — Вы, может быть, забыли, Браун, что мы имеем дело с самоубийствами?
— Я не забыл! — кричал маленький очкарик. — Но вы просто не понимаете и, я подчеркиваю, не хотите понимать, что речь идет о преступлении. Массовое самоубийство не может происходить случайно. У него должна быть причина! Не две, не одиннадцать причин. А одна! Если вы найдете причину, вы найдете преступника. А вы не хотите искать, потому что, видите ли, не находите состава преступления! Это не просто халатность с вашей стороны. Это пособничество. Пособничество преступнику или преступникам.
И наша комиссия не собирается молчать о вашем отношении к происходящему.
— Ни в гражданском, ни в уголовном кодексе, Браун, вы не найдете статьи, квалифицирующей самоубийство как преступление, — возразил длинный мужчина средних лет. — Мы обязаны проверить, не является ли причиной смерти насилие, но если все факты указывают на отсутствие такового, мы не можем открыть дела. Как этого можно не понимать? Вы нервируете общественность, навешиваете на полицию всех собак, обвиняете нас в пособничестве… Не забудьте, кстати, о статье за клевету! Из-за вас мы не можем спокойно заниматься другими делами, которых у нас, поверьте, достаточно. Но вы не хотите встать на наше место.
— А вы? — кричал Браун. — Вы не хотите встать на место тех несчастных родителей, которые отдали своих детей в университет, никак не предполагая, какая участь их здесь постигнет. Это же международный скандал! Как вы выглядите в глазах международной общественности, вы об этом не беспокоитесь?
«Они что, каждый день здесь ведут такие дебаты? — подумала Жаклин. — Или мне так повезло? И сколько это будет еще продолжаться?»
Но тут, словно в ответ на ее вопрос, раздался грохот: кто-то сильно ударил кулаком по столу, послышался звук резко отодвигаемого стула, и над спинами спорящих выросла светловолосая голова с большими залысинами.
— Прошу немедленно покинуть помещение всех, кроме сотрудников отдела! — заревел обладатель головы с высоты своего внушительного роста. — Или я вызову дежурного сержанта!
Как ни странно, это подействовало: несколько человек, подхватив какие-то папки с бумагами, потянулись к выходу. И тут наблюдавший их исход светловолосый великан заметил Жаклин.
— Вы к кому? — заревел он, обращаясь к ней.
— К вам, — вздохнула Жаклин, ибо начальником отдела был, несомненно, он. Она сделала несколько шагов, представилась и назвала цель своего визита.
Хаансен — так звали светловолосого великана — тоже вздохнул, подошел к своему столу, отодвинул кресло для Жаклин, вздохнул еще раз и уселся за стол.