не случится. Честное слово старого чекиста!
— Если бы вместо обещаний вы дали бы мне лекарства,
которых у меня нет, я бы чувствовала себя уверенней.
—- Что вам нужно?
— Глюкозу, физиологический раствор, а по-русски — со
леную воду.
— Соли что ли нет в лагпункте? — раздраженно спросила
трубка. — Скажите начальнику, он даст вам целое ведро.
— Благодарю за щедрость, гражданин начальник управле
ния. Но я должна делать внутривенные инъекции, а по-русски
— уколы в вену. Y меня нет ни лекарств, ни инструментов.
— Кто знал, что произойдет такой дурацкий случай, —■
проворчала трубка. — В глубинке обычно все здоровы, а тут
вдруг заболел полковник. Раньше никто из людей не болел,
только заключенные, но их лечить легко, не то что лсивого че
ловека. Передайте, Ивлева, трубку капитану.
— Капитан Лютиков вас слушает, товарищ начальник
управления, — отрапортовал капитан. — С дрезиной? Я не мо
торист. Где он? Чинит дрезину, говорит, что мотор не испра
вен. Так точно, не вовремя сломался! Ивлеву на поезд вместе
с товарищем полковником? Есть, чтоб сопровождала до самой
больницы! Лично прослежу, товарищ генерал-майор. Слу
шаюсь! — капитан отошел от селектора. — По этому списку,
— заговорил он, протягивая надзирателю лист бумаги, — возь
мите из пятого барака больных и выведите их за вахту. Через
час ожидается поезд. Из комнаты повара заберите заключен
ную Васильеву и присоедините ее к больным. Мне не нужны
в зоне сумасшедшие. Вы, заключенная Ивлева, будете сопро
вождать полковника в больницу. Не исправят дрезину, поедем
в вагоне. С врачами встретимся на полпути примерно после обе
да. Сходите в казарму, — обратился капитан ко второму над
зирателю, — и скажите, чтоб полковника вынесли к железной
дороге. Я останусь на вахте, пока вы не вернетесь. Позовите
старшего лейтенанта и трех конвоиров из числа отдыхающих.
Предупредите их, чтоб взяли с собой продукты в дорогу, они
поедут вместе со мной. Все!
359
...Если не произойдет ничего неожиданного, через час мы
поедем в больницу... Я прожила здесь ровно неделю... Семь
дней!.. Так мало и так много... Теперь уже со мной не четыре,
а пять человек едут в больницу. Сколько борьбы, унижений и
страху, чтобы попасть туда... Больница... Многие люди думают
о ней с отвращением... Лагерная больница — младшая сестра
кладбища... и она же — высшее счастье, которое заслуживают
отрубленными руками... увечьем... страданиями... Заболеть —
это еще не значит попасть в больницу... При самом нелепом
стечении обстоятельств ты можешь попасть в больницу и здо
ровой, а можешь и не увидеть ее до самой смерти... Я плохо
знаю историю тюрем... Но было ли когда-нибудь, чтоб люди та
кой ценой стремились попасть в больницу?.. Орлов... Не по
стыдился сказать в глаза: заключенных лечить легко, не то
что живого человека... То, что мы не люди, — это ясно... Но
живы ли мы? Очевидно, живы, если работаем... Нас прирав
нивают к лошадям... высоко беру... ранга на два пониже... Ло
шадь ценится, ее гибель так просто не спишешь... За скотину
не простят, а за нас никто не спросит... Счастливая неделя... Я
немного помогла двум девчушкам... встретила хороших лю
дей, узнала капитана, его жену... Для меня самой неделя про
шла неплохо... почти не били... А ведь редко выпадает такое
счастье, чтоб за семь дней поосновательней не объяснили ка
кую-нибудь животрепещущую проблему... Почему-то они лю
бят разъяснять ногами... или руки жалеют, чтоб не перетрудить
ся, или испачкаться боятся... или устают? Скорее всего устают.
Заключенных много, а рук две, на всех не напасешься... Пол
ковник немного поусердствовал вчера... Ну, так он в своей
обычной роли... Смешно ждать от него что-нибудь другое...