жалению, не предусматривает смертной казни для таких, как
Воробьева. Преступление, совершенное ею, квалифицируется
по статье пятьдесят восемь пункт десять Уголовного Кодекса
как антисоветская пропаганда и агитация. В военное время
закон предусматривает смертную казнь за свершение этого пре
ступления. Но подсудимой еще не исполнилось восемнадцати
лет, а поэтому она не может быть расстреляна. Заканчивая свое
выступление, я прошу вас, граждане судьи, во имя справедли
вости и милосердия, за разбитый бюст великого вождя, за шан
таж, вымогательство и разврат, за поругание могил близких
приговорить подсудимую Воробьеву к двадцати годам лишения
свободы и к поражению в правах, после отбытия меры наказа
ния, сроком на пять лет. Ваш гуманный приговор с радостью
и чувством удовлетворения встретит советская общественность.
И если бы поднялись из гроба ее отец, тетя, брат, они аплоди
ровали бы вашему приговору или, скорее всего, вместе со мной
потребовали казни виновной, казни скорой, жестокой, мучи
тельной!
Прокурор удовлетворенно вздохнул, тщательно вытер вспо
тевшее лицо, бросил на Ригу последний уничтожающий взгляд
и не торопясь сел на место. Защитник нерешительно встал,
шумно, с присвистом вздохнул, неловко потоптался на месте и
заговорил просящим, неуверенным голосом.
— Сс-чч-п-тааю выс-выступление го-государственного обви
нителя пра-правильным. Я нне с-согласен с ссним в одном, ммоя
под-защитная еще ммолода. Окна свер-ши-ила пре-сс-тупление,
но ммо-жет ееще ис-спра-а-виться. В с-со-ветских ла-а-герях нне
ппа-а-ка-зыва-а-ют зло-зло-умыш-ленников, а-а ии-с-сп-рав-ляют.
По-о-этому про-о-шу дать Во-о-ро-бье-вой два-а-дцать лет ли-ли-ше-ния сво-о-боды, нно нне к-а-а-к нна-ка-зание, а ка-ак ме-ру
ввос-ии-та-ния. Я на-а-деюсь, что Вво-робьева пос-ле дд-вад-ца-ти
ле-е-т пп-е-е-ре-восиитания в-мес-те сс на-ми ббу-дет ст-т-ро-ить
сс-вет-лое бу-уу-ду-щее ко-омму-низ-ма.
Последнее слово защитник произнес нараспев. Судья, вы
держав небольшую паузу, обратился к Рите.
— Подсудимая Воробьева! Суд предоставляет вам право
сказать последнее слово.
Последнее слово... И больше ничего не будет. Тетя Вера...
Зачем она сияла меня?.. Двадцать лет... Я не выдержу... Не вер
нусь... Куда возвращаться?.. К кому?..
— Подсудимая! Вы используете свое право на последнее
слово? или отказываетесь от него? — терпеливо спрашивал су
дья. Недолго выждав, судья облегченно вздохнул. Подсудимая
добровольно отказалась от последнего слова и никто не в праве
упрекнуть в чем-либо судыо. Процессуальные нормы соблюде
ны, нарушения закона нет.
78
— Суд удаляется на совещание, — громко объявил судья.
— Я скажу последнее слово, — неожиданно для всех раз
дался звонкий девичий голос. В боковой комнатушке, пышно
названной залом суда, появилась Домна. Судья, прокурор и за
щитник на мгновение растерялись. Воспользовавшись их заме
шательством, Домна заговорила:
— А виноват мой брат Ким Пантелеевич Киреев. Брат об
манул Риту. Он сказал ей, что мой бывший отец, директор заво
да номер сто девяносто восемь, освободил Риту от работы...
— Гражданка Киреева! К судебному разбирательству ваше
заявление не имеет никакого отношения. Суд окончен, и мы...
— Выслушайте меня! — перебила Домна Ирисова. — Вы
можете мне не поверить, и какая вера сумасшедшей? Мой па
почка сумел уговорить врача, чтобы он дал мне такое заклю
чение... Но вы, товарищ прокурор, поверите мне. Ваш сын Се
нечка ухаживает за мной. Он влюблен в меня, и вы это знаете.
Три дня назад я потребовала, чтобы он рассказал вам всю
правду о том, как я и
К и м
устроили день рождения, как мы
пригласили Воробьеву, как меня споил ваш Сенечка, а Воро
бьеву — Ким. Мой брат не позволил Сенечке переспать со мной.