рал — километров сорок. Раньше такое проходило, если не
попадет под колеса, ляжет вдоль пути по ходу поезда — по
везло ему. Эшелон пройдет над ним, а он встанет, отряхнется
— и пошел себе... А теперь мы умные стали... На последнем
вагоне — кошка, это вроде как грабли железные, они над
самыми шпалами идут и прихватывают все, что на пути есть.
Того беглеца кошка подхватила за одежонку и поволокла до
соседней станции. Километров десять по шпалам за собой та
щила. На станции проверили кошку — одни ошметки от него
нашли. Руки где-то в пути колесами отдавило, а голова такая
побитая, что у нас его по акту принимать не хотели, докажите,
говорят, что это ваш беглец. А как докажешь, когда тахм мясо-то
всё с хморды слезло: ни губ, ни носа, ни ушей, кровь да гря-зюка.
— Слыхала, начальник, про кошки, знаю — есть они... С
этапа не оторвусь.
115
— А из лагерей обязательно рванешь?
— Сказала Настя, как удастся, — усмехнулась Аська.
— Это твое дело, я за лагеря не отвечаю, — равнодушно
согласился конвоир.
— Переведи меня в другой вагон, начальник, — попроси
ла Аська.
— Не могу, ты теперь контрик.
— Какой я контрик? Переведи, начальник, — канючила
Аська.
— Начальник эшелона ничего сделать не сможет. Зеки по
статьям в вагонах разбросаны... Уголовники — к уголовникам,
фашисты — к фашистам...
— Петушки к петушкам, раковые шейки — к раковым
шейкам, — подхватила Аська.
Конвоир хохотнул.
— В картишки сыграть охота? — сочувственно спросил он.
— И в колотье сыграть неплохо. Скучно здесь... Воды и то
вволю не напьешься, — жаловалась Аська.
— А кто сегодня скандал за воду поднимал? — поинтере
совался конвоир.
— Я — воровка, начальник... Закладывать не стану. Стук
нет кто на меня, я его по делу возьму.
— Молоток, Аська! Ты честная воровка! Давай котелок,
плесну еще водички, — предложил конвоир.
— Плесни, — охотно согласилась Аська.
— Вы удовлетворите мою просьбу о переводе к уголов
никам? — это сказала Аврора, уже успевшая проглотить свою
суточную порцию воды.
— Гони ее, начальник, — лениво посоветовала Аська.
— Вы не имеете права давать ей вторую порцию воды!
И разговаривать с заключенными запрещено! — разбушева
лась Безыконникова.
— Заткни ей хлебало, начальник! — Аська побагровела от
злобы.
— Новостей-то нет? Об амнистии не слыхать? — тихо спро
сила Аня синеглазого малосрочника.
— Дезертиров освобождают. И прогульщиков, те, кто на
военных заводах прогулял, — вполголоса бросил синеглазый.
116
— А нас-то не слыхать? — с робкой надеждой спросила
Аня.
— Не слышал я, — признался синеглазый.
— Начальник! Почему так долго стоим? — поинтересова
лась Аська.
— Воинские эшелоны срочно на восток идут. Пропускаем
мы их, ждем.
— Куда они прут, начальник?
— Тут одна дорога, на Дальний Восток. А куда — не мне
знать. Может, в Японию, может, в Китай, — пожал плечами
конвоир.
— Вы выдаете врагам народа государственные секреты!
Вы не имеете права разглашать тайну о продвижении воин
ских эшелонов! Я доложу на вас и на Аську вашу! Она шпион
ка! Она собирает секретные сведения и продает их! — прон
зительно закричала Безыконникова.
С лица конвоира медленно сползла краска. Какую-то долю
секунды off смотрел на Безыконникову расширенными от уж а
са глазами. Что делать? В соседних вагонах несомненно услы
шали этот крик.
— Врешь, стукачка! Ты сама скандал поднимала о воде!
— завопила Аська и мертвой хваткой вцепилась в волосы
Безыконниковой.
— Отпусти, Аська! — прикрикнул конвоир.
Аська неохотно разжала пальцы.
— Кто скандалил из-за воды? — строго спросил конвоир.