ночью, веревку не видно, но сейчас, в самую нужную минуту, спасительная бичева лопнула, а брюки, словно обиженные
тем, что их посмел натянуть захудалый майор, вновь и вновь
пытались расстаться с тщедушным телом фальшивого хо зяина.
БОМ! БОМ! — и все смолкло.
Кто дал подъем? Проклятые брюки! Чтоб тебе сдохнуть, харя твоя е... — Перед глазами Зотова всплыло лицо Орлова.
— В БУР за подъем! В побег! — неистовствовал Зотов, рука вом кителя вытирая мокрый лоб. — Пошлешь их!.. Ни одного
синяка... Взбесился хозяин! «Силу и оружие...» За зеков! Хуже
скотов нас считает! Ну и денек! На гражданку бы... Доски
грузить легче! Зека не тронь! Молиться на них? Халтурят все!
Веревки гнилые! Жулики! Руку в карман суну... из кармана
сподручнее держать их... Он нажрал брюхо, а я терпи... Сам
велел начисто! Теперь спасай... Головой ответишь! Он затоп чет, бугаюга! С костями слопает! Давно не бегал... Все из-за
нее исхудал... Жена называется! Пилит, пилит! Разведусь! В
зону ее загоню! А что как самого в зону? Я много знаю о хо зяине... Они свои, дотолкуются псы, а на мне отоспятся...
— Стой! Кто идет?
— Свои! Майор!
— Три! — прокричал часовой.
Какой же пароль сегодня?! Забыл, мать честная! Десять
или одиннадцать? Будь они все неладны!
— Семь, — наугад ответил майор.
— Ложись! — приказал часовой. — Стрелять буду!
— Ошибся я! — плачущим голосом взмолился майор. — Восемь! Одиннадцать! Одиннадцать сегодня! Не узнаешь ме ня, Сазонов?
— Проходи! — смилостивился часовой.
Y самой вахты человек пять надзирателей топтали ногами
троих заключенных, неподвижно лежавших на земле.
— Отставить! — заревел майор, явно подражая разгне ванному хозяину.
375
- - Так они же подъем вдарили, — попытался объяснить
один из дежурных.
— Под суд отдам за избиение заключенных!
— За зеков под суд?! — возмутился надзиратель.
— Молчать! Не разговаривать! Все за мной! — надзира тели, ничего не понимая, последовали за майором. Y второго
барака сгрудились надзиратели, а чуть поодаль — толпа боль ных, вооруженных чем попало.
— Вперед! — горланил лейтенант, но охранники не тро гались с места.
— Лейтенант! Ко мне!
— Товарищ майор! Заключенные...
— Вижу! — перебил Зотов лейтенанта. — Уведи всех
надзирателей!
— Но заключенные...
— Не твое дело, лейтенант! Всем надзирателям разойтись
по местам! За неподчинение я применю силу и оружие — это
приказ начальника управления лагеря. Заключенным вернуть ся в барак! Сегодня этап не пойдет.
— Вы не имеете права! Зеки угрожали нам! — лейтенант
рванулся к Зотову.
— Приказ командира не обсуждается! Повторяю: началь ник управления генерал-майор Орлов за зоной. Я действую по
его приказанию. С ним объяснитесь, лейтенант! Всем надзира телям разойтись! — Дежурные с видимой охотой выполнили
приказ Зотова. Каторжники расступились и пропустили майора
к землянке. Увидев Андрея с топором в руках, Зотов хотел
прикрикнуть на него, но, вспомнив, зачем пришел, прикусил
язык.
— Доктор Ивлева! Прошу вас выйти! — майор был твер до уверен, что она в землянке.
— Не выходите, Любовь Антоновна! — Андрей прыгнул с
крыши и прислонился спиной к двери. Он преграждал дорогу
и тем, кто попытается ворваться в землянку, и тем, кто захо тел бы выйти оттуда.
— Брось топор, Петров! — приказал Зотов. Андрей вместо
ответа еще крепче сжал в руках топорище. Приказать взять
его? Порубит... Охрана ворвется, покалечит всю землянку... Хо376
зяин не простит... Уговорю... скажу об Игоре, — решил Зотов.
— Ивлева! Главврача поранили за зоной. Несчастный слу чай. Он зовет вас.
— Пусти меня, Катя! — раздался из землянки громкий
требовательный голос Любови Антоновны.
— Обдурят изверги!
— Не баламуть, Болдина. Я распустил надзирателей. Никто
близко не прячется. Спросите у Петрова. Я стою один. — Майор
развел руками, желая показать, что возле него никого нет.
Брюки, лишившись поддержки, медленно поползли вниз. Увле ченный переговорами, Зотов не заметил, какую предательскую
шутку сыграли с ним хозяйские штаны, а когда спохватился, было уже поздно. Как назло, оторвалась верхняя пуговица и
все увидели грязные кальсоны, натянутые на худые ноги