— Я не знаю, — прошептала Рита.
— Я за тебя знать буду? Больная не помнит, чем болеет!
Фокусники! Как в том анекдоте: пришел симулянт к доктору
и говорит: «Y меня болит нога». «Какая, — спрашивает доктор, правая или левая?» «Пока шел к вам, забы», — отвечает симу лянт. В глубинке вспомнишь, что закосить надумала.
— А ты что мне козью морду строишь? — строго спросил
майор, хватая Лиду двумя пальцами за нос.
— Больно, — заплакала Лида, — я маленькая...
— Сумасшедшая, а больно. Ты мне черноту не лепи! Мор ду строишь, как чокнутая, а к носу притронулся — и больно.
Скажи спасибо, что красные сопли тебе не пустил. На больни цу не надейся! Чокнутых ни одна зона назад не берет. В воль ную больницу уголовных чокнутых принимают, а вас, контри ков, нет. Y меня трое таких в зоне бегает. Одна стекло тол ченое жрет, другой без штанов бегает, а третий...
— Товарищ майор! Вы звали меня?
— Звал, капитан. Туфту ты мне привез, а не больных.
— Я не врач, товарищ майор. Со своей командировки я
имею право по плану послать до нового года в больницу пять
человек.
— По плану, по плану... Y меня мест нет! Одну старуху
приму и хватит.
— Я обжалую ваши действия, товарищ майор, полковнику
Гвоздевскому.
— Он болен, капитан.
— Этих больных я привез по приказу полковника. Поза вчера он утвердил список больных. Их осматривал доктор.
— Я сам почище докторов понимаю, кто больной, а кто
здоровый. С сумасшедшими и чахоточными задаром возиться
не стану.
— Я не пойму, товарищ майор, о какой оплате идет речь.
Спрошу у полковника Гвоздевского.
— Не лезь в бутылку, капитан. Я сказал задаром... ну...
вроде бы напрасно. Пользы от этих больных не будет никакой.
13
— Я обжалую ваши действия начальнику управления ла геря.
— А кто тебе разрешит с ним говорить?
— Попрошу разрешения у товарища полковника. Вот и
мои конвоиры, — воскликнул капитан, увидя входящих на
вахту конвоиров. — До моего возвращения от зоны больницы
не отходить ни на шаг. Заключенных больных обратно не
этапировать, даже если вам скажут, что они не приняты в
больницу. Я доложу начальнику управления, товарищ майор, что вы самовольно, без осмотра врача, отказались принять
больных.
— Ты с ума сошел, капитан! Какое дело начальнику управ ления до зеков! Больные они, здоровые... живые, умерли — это нас не касается. Важно одно — работа! А в больнице они
даром едят хлеб.
Капитан громко хлопнул дверью. Майор поспешил за ним.
— Ты не бузи! — заговорил майор, догоняя капитана. — Какой врач примет зека без моего согласия! Кто они такие
эти врачи! Зеки! Запищат — я их на штрафняк погоню!
— Ты обещал, майор... — мрачно напомнил капитан.
— Да ведь и ты обещал... Забыл?
— Я с этих зеков копейки не взял.
— Темнишь, капитан! С уголовников — поверю, их и без
лапы в больницы направляют. А с контриков... бабушке своей
расскажи. Что я, всю лапу себе в карман кладу? Разбогатею!
С верхотурой не поделюсь — мне по мягкому месту влепят.
Ты мне, а я — им, ну и себе немного оставлю... Так и живем, капитан. С самого верху указание вышло, чтоб контриков по меньше лечить. Такие люди приказали, что сам Орлов тянется
перед ними. Y меня в больнице двенадцать бараков. Один надцать — бытовиков и один — контриков. Попробуй я хоть
одного контрика сверх плана прими, знаешь, что мне запоют?
Такую клизму поставят! Ого-о!
— Этих контриков приказал отправить Гвоздевский.
— Что ж, он сам с них брал?! Полковник с нас берет, а мы — с зеков. Еще скажи, — майор понизил голос до шепо та, — что сам Орлов с зеков лапу берет. Он от нас с тобой не
возьмет из рук в руки: ему Гвоздевский дает и другие.
14
— В прошлом году полковник дома заболел. К нему выз вали заключенную врачиху, она в то время на пересылке сидела.
Эта врачиха спасла полковника.
— А при чем тут твои зеки?
— А при том, что эта докторша, ее фамилия Ивлева, она
со вчерашнего дня возле полковника сидит, она просила Гвоздевского отправить зеков в больницу.
— Каких зеков?
— Тех, что у тебя на вахте сидят.
— Чтоб полковник из чувств, — майор хмыкнул, — из
чувствительности, хо-хо-хо! врачиху твою послушал! Он ее в
глубинку загнал и он же по ее просьбе контриков отправил.