— Людей бьют! — захлебываясь от злобы, выпалила Инка
Васек.
— Кто бьет? Кого?
— Игорь! В вензоне Пузыря отметелил.
— Пошли на вахту, — оборвал Инку надзиратель. — Рас сказывай.
В караульном помещении сидели трое надзирателей. Двое
играли в карты, третий лениво и монотонно напевал. Увидев
Инку Васька, они, на минуту оставив карты, с интересом уста вились на нее.
— Одна зечка зашла в вензону посмотреть, как мы живем, — начала Инка.
— Дает кобел!
— В гости к ней бабы прутся!
— Дедушке моему расскажи!
— Не темни, Васек! — перебивая друг друга, заговорили
надзиратели.
— Затащили мы ее... Побаловаться. Игорь за ней прибежал.
Дал Пузырю один раз в дыхало, и Пузырь — с кдтушек.
— А Горячий где был? — спросил один из надзирателей.
— Он потолковать ушел с фраером.
— Жаль, — протянул надзиратель, тот самый, что привел
Инку на вахту. — Y Горячего удар мировой!
— Игорь схватил коптилку и хотел поджечь вензону.
— Взрыв хохота заглушил последние слова Инки.
— Ну Игорь! Ну и контрик!
— Он Черное море не поджег?
— А запретка не горит?
— Говори правду, Васек, не маленькие мы, — наперебой
зашумели надзиратели.
106
— Ну я бросил коптилку, — призналась Инка. — Игорь не
ихмеет права бить заключенных! Никто не имеет права!
— Не хохми, Инка!
— На вахте права качаешь?
— Говори или выпуливайся! — возмутились надзиратели.
— Вы сами Пузырю трекнули, чтоб он сделал Игоря, — обозленно выкрикнула Инка, выведенная из себя шутками
надзирателей.
— Заткни хайло!
— На штрафняк захотела?
— Отметелим — и в трюм, — надзиратели обступили Ин ку. Старший сержант, легонько стукнув ее кулаком по шее, спросил:
— Игоря сделали? — Инка Васек не успела открыть рот, а он, повелительно махнув рукой, помолчи мол, продолжал. — Если с главврачом что-нибудь случилось в зоне, можешь не
говорить: нам не заявлял никто, мы ничего не знаем. Я — старший по смене, а не оперуполномоченный. Утром сдам сме ну, вызовут опера, он и разберется во всем.
— Ушел Игорь, — сокрушенно вздохнула Инка Васек.
— Как ушел? Ты сама видела?
— Когда я рвал когти, Игорь в вензоне был. Кто его при тормозит? Пузыря Игорь отметелил, Горячего нет. У коблов
родная зажмет.
— Суки! Верх держат! Фраера их бздят! — разбушевался
старший сержант. — С Игорем справиться не сумели! За что
вас кормят?! Я б вас всех на воровскую командировку погнал!
Нарядилы — суки, воспеты — суки, а работать кто за вас бу дет? Дядя?! Где Горячий?
— Я не дешевка, чтоб бегать за Горячим, — истерично
выкрикнула Инка.
— Ты на меня психа не спускай! — вспылил старший сер жант. — Где Горячий?
— С фраером пошел толковать, я уже говорила, — напом нила Инка.
— Пять раз повторишь, если надо. С каким фраером? — допытывался старший сержант.
107
— С Петровым. Игорь наверняка подловил Горячего и
пропустил его на котлеты. Он как пропустит — паморки отши бет до утра. В зоне верняк валяется Горячий.
— Твои сифилисные лахудры подтвердят, что Игорь напал
на Пузыря и пытался поджечь барак? — деловито осведомился
старший сержант.
— Что я им трекну, то они и подпишут, — заверила Инка
Васек.
— Хорошо. Пузырь откуда пришел?
— С сорок первой, — ответил один из надзирателей.
— А кем он там был?
— Нарядчиком.
— А Горячий?
— С третьей известковой, — степенно пояснил ефрейтор и, не дожидаясь следующего вопроса, добавил, — Горячий вос питателем там был.
— Как фамилия Горячего?
— Y него штук семь или девять фамилий: Лапшин, он же
Кузьмин, он же Сидоров, — охотно перечислял ефрейтор.
— Игорь запоет у меня! Поджег барак, избил нарядчика и
воспитателя, напал на больных. Не выкрутится! — старший
сержант мстительно улыбнулся. — Товарищ майор доволен
останется.
— Y Игоря рука наверху, — предупредил ефрейтор.
— Не поможет, — уверенно заявил старший сержант. — Протокол составим — и оперу.
— Другой лепило, может, и горючего не даст, — тоскливо
вздохнул узкогрудый рыжий надзиратель.
— А куда он денется? — презрительно усмехнулся стар ший сержант. — По одной половине будет ходить? Не даст
горючего, отметелим и в трюм.
— Чего ждем? Прихватим Игоря, — посоветовал ефрей тор.
— Иди за Игорем. И ты, — приказал старший сержант, указывая на рыжего. — По-хорошему с Игорем сперва. Не
пойдет — припугните.
— Не волнуйся, — успокоил ефрейтор старшего сержан та. — Все в ажуре будет.
108
— А ты, — обратился старший сержант к Ваську, — беги
к своим коблам и шумни им об Игоре. Где его кабинет — знаешь. Канайте туда и Горячего выручайте.
— А вдруг там его нет?
— Наше дело выручать. Ценный человек погибает. Только
без надзирателей не начинайте!
— Будет исполнено, гражданин начальник, — лихо козыр нула Инка Васек, торопливо покидая вахту.
БЕСПОКОЙНАЯ НОЧЬ
Клава и Любовь Антоновна несли Риту. По их учащенно му дыханию Игорь Николаевич понял, что обе женщины, мо лодая и старая, выбились из сил.
— Дойдете? — встревоженно спросил он.
— Дойду, — задыхаясь ответила Любовь Антоновна. — Перевязать... Тимофея Егоровича.
— Некогда. Сейчас прибегут дежурные. Двадцать шагов
осталось. Я загляну в коридор, нет ли надзирателей. — Игорь
Николаевич положил на землю Тимофея Егоровича и бесшум но, на цыпочках, с легкостью для его фигуры необыкновенной, побежал к третьему корпусу. — Нет никого, — прошептал он, возвращаясь назад. Они крадучись вошли в коридор.
— Илюша, — вполголоса позвал Игорь Николаевич.
— Это вы? — спросил из-за двери Илюша.
— Я. Не узнал? — Войдя в кабинет, Игорь Николаевич
положил Тимофея Егоровича на свой топчан. — Посвети, Илюша. Я осмотрю Тимофея Егоровича. Так-так... Череп, ка жется, не проломлен. Ушиб мягких тканей. Иод!
— Где он? — спросил Илюша.
— В тумбочке. Кипящей воды нет. Залью раны йодом. Нож ницы. — Илюша протянул Игорю Николаевичу ножницы. — Что с Ритой? — спросил он, выстригая волосы вокруг крово точащей раны.
109
— Эмоциональный шок. Наружных повреждений нет.
Пульс аритмичен, замедлен. Тридцать шесть тридцать восемь
ударов в минуту, — исчерпывающе пояснила Любовь Анто новна.
— Что вы предлагаете?
— Полный покой. Через полчаса, если будет улучшение, морфин. И еще... — Любовь Антоновна неожиданно смолкла.
— Что еще? — нетерпеливо спросил Игорь Николаевич.
— С доктором плохо, — встревоженно сказал Илюша.
— Боже мой! — в отчаянии воскликнул Игорь Николае вич. — Бинтовать умеешь?
— Умею. На курсах санинструкторов...
— Бинтуй! — оборвал Игорь Николаевич Илюшу. — Вы
меня слышите, профессор?!
— Слышу... Сердце... колет... — Слабый голос Любови Ан тоновны заглушил громкий стук в дверь.
— Игорь! Ты здесь? — крикнули из коридора. Игорь Ни колаевич посмотрел на Илюшу и приложил палец к губам.
— Я свет из окна видел, открой! Окно-то ты не занавесил.
— Забыл. — Игорь Николаевич выругался и хлопнул себя
по лбу. — Дурак!
— Тут он! Я — воспет с третьей известковой! — завопил
Горячий, до этой минуты не подававший признаков жизни.
— Я тебя перевоспитаю, гражданин воспет, — пообещал
Игорь Николаевич, заталкивая в рот Горячего грязный носовой
платок.
— Поглубже. В самую глотку, — советовал Илюша, про должая бинтовать Тимофея Егоровича. Игорь Николаевич пре достерегающе поднял руку.
— Что вам нужно? — как можно спокойнее спросил он.
— Впусти нас, поговорим, — вкрадчиво попросил надзи ратель.
— Я отдыхать лег. Утром придешь, побеседуем.