— В вензоне, где же еще. У Игоря стукачей много. В ба раке сядешь — прихватят.
Увидев Волка, Седугина и Чуму, самоохранник заворчал: — Втроем претесь! Тут Малина и Камбала сидят. Игорь
надыбает, на общие работы пошлет.
— Стакан табаку и горбыль, — коротко бросил Волк.
— Проходите, — согласился самоохранник. — Потише
только, чтоб бабы не дунули. Грамотные они стали! Игорь их
воспитал.
— Здорово, Малина! — поприветствовал Волк тучного
светловолосого мужика, который сидел на нижних нарах с ко лодой карт в руках.
— Привет, Волк, — ответил Малина, тасуя карты. На против Малины небрежно развалился одноглазый парень.
— Не идет масть, — злобно процедил одноглазый. — Попал за все тряпки. Иди, я тебе бабу проиграю.
— Какую бабу, Камбала? Динку? — с интересом спросил
Малина.
— Ее, — подтвердил Камбала.
— А она не заразная? — усомнился Малина.
— Мастырка. Сам гроши мусорам за Динку на пересылке
пулял, чтоб ее в вензону направили, — пояснил Камбала.
— Она не базлала?
— Метала икру: «Не хочу в вензону», кричит. Я ее
пропустил по ребрам. Мусор Динку припугнул: «В глубинку
пойдешь, там воровки тебя убьют». Полкуска мусору пуль нул.
— Не набивай цену. За сколько Динку играешь?
161
— За два куска.
— Чего-о-о?! — возмущенно протянул Малина. — Бабу
за два куска?! Где ты такую цену слышал? Я за три бумаги та кую девочку куплю!
— Ну за полтора, — согласился одноглазый.
— И за полтора не буду, — отнекивался Малина. — Кто
твоя баба? Дешевка! А дешевку играют по дешевке.
— За сколько? — в отчаянии спросил Камбала.
— За поллепня. Его, — Малина взглядом указал на по ношенный темно-синий пиджак, — играю за кусок. Динку — за половину.
— Добавь хоть две бумаги, — канючил Камбала.
— Не хочешь — не играй. Вытряхивайся из всех тря пок и выпуливайся.
— Ладно, Малина, играю Динку за полкуска.
— А Динка согласна?
— Кто ж бабу спрашивает? — удивился одноглазый. — Прошпилю ее, потом трекну, чтоб бежала к тебе.
— Так не пойдет. Я хоть и сука, а все по закону делаю.
— Динка, — повелительно позвал Камбала. К играющим
подошла молодая женщина.
— Чего? — покорно спросила она.
— Я тебя проиграю. Согласна?
— Как хочешь, — бледные щеки молодой женщины за алелись.
— Ты смотри, она краснеет! — восторженно воскликнул
Камбала. — Девчонка недавно была. Комсомолочка! И ты за
нее пол куска даешь! Дай, Диночка, подержусь за буфер.
— Держись, — ответила Дина и на глазах ее засверкали
слезы. Камбала схватил женщину за грудь, грубо и плотоядно
потискал ее и совсем неожиданно плюнул ей в лицо.
— На счастье плюю, — пояснил он. — Y меня примета
верная есть. Сдавай, — попросил Камбала Малину.
— На атасе поставили кого-нибудь? — спросил осторож ный Волк.
— Стоит баба одна, — буркнул Малина, не отрывая глаз
от колоды карт.
— Кто хочет сладко пить и есть, прошу напротив меня
сесть, — продекламировал Волк, извлекая карты. — Колотье-162
то какое! Шелестит! «Отдай гроши, отдай гроши». Фраерам
сказать, что колода из бумаги тонкой, — не поверят.
— Как вы их делаете? — Седугин знал, как делают кар ты, и его совсем не интересовало объяснение Волка, ему хо телось хоть немного оттянуть ту минуту, когда начнется игра.
— Мусор и не допер, из чего мы колотье делаем. Любую
бумагу нарежем и склеим в пять листиков.
— Чем клеите?
— Клейстером.
— Откуда он?
— Из хлеба.
— Как?
— Намочу полгорбыля, положу на тряпку и протираю его
ложкой. С обратной стороны клейстер проступает. Резины
нажгу — сажи замандячу. Вырежу трафарет всех мастей.
Трафарет на карту положу, палец сажей намажу, проведу раз
— и туз есть, два — валет, три — дама, четыре — король. Жи-ганское колотье шестерок не имеет, от семерок и выше. По том углы подрежу, заточу мойкой со всех краев и колотье
готово центровое. На воле в вильде такое не купишь!
— В какой вильде?
— В магазине, Степа! Ты феню знаешь, не темни. Играть
надо.
— В очко? — предложил Седугин.
— В ко-о-л-хозну-у-ю! Люди в колхозную не играют!
— Может, в буру?
— Не люблю я буру, — запротестовал Волк. — Лучше в
коротенькую. Умеешь?
— Научился у надзирателей. Когда на вахте дежурили, часто играли.
— Целиком играем или третей? — спросил Волк, неза метно подмигивая Чуме.
— Мы просто играли, — растерялся Седугин.
— А как это просто? — стараясь сохранить серьезный
тон, расспрашивал Волк.
— Берем две колоды. Один из своей выбирает любую кар ту, ложит ее рубашкой вверх и говорит, сколько ставит на
нее. Другой переворачивает свою колоду и бросает карты по
163
одной. Вышла первая карта, та, что я поставил — я проиграл, вторая — выиграл. А тот, кто мечет, наоборот.
— Мусора тоже в коротенькую шмаляют, — одобритель но хмыкнул Волк. — Первая карта в лоб, вторая — с горки, третья — в санях. Но это когда целиком играют. А третей
так же, но только ставка другая. Ставишь ты короля пик и го воришь: «Двести пополам сто восемьдесят третей». Вышел с
горки король бубей, красный, не в масть, ты получаешь семь десят.
— Почему?
— Карта простенькая. Двадцать пополам — десять, и сто
восемьдесят на три — шестьдесят. Вышел крестовый ко роль, забираешь сто сорок. Полуцвет: шестьдесят на два — сто двадцать и двадцать — сто сорок. Вышел король пик — две бумаги берешь. Можно и по-другому ставить.
— А как?
— Поставил туза и сказал: «Двадцать по кушу». Вышел с
горки туз цветной, три бумаги берешь. В пятнадцать раз больше.
— А если даму поставлю?
— Дама в тридцать, король в четырнадцать, валет в двенад цать. А с десятки и ниже одно очко набавляй, во столько раз
больше и вышпилил. Скажешь тридцать с кушем, любую кар ту поставишь, полторы бумаги твои. В пять раз выше. Не спу тай «с кушем» и «по кушу». По кушу грошей под завязку
ломится... Слепой в карты не играет. Чтоб потом толковища
не было — честно, не честно выиграл. В картишках один
закон: выиграл — получи, проиграл — уплати. Шпилить будем, как на Игарке. Не уплатил — кровью получаю: пиковину в
бок и полный расчет, — Волк неторопливо достал из кармана
складной нож, открыл лезвие, любовно сдул с него пылинку, провел пальцем по острию и положил его на нары поближе
к себе.
— Кто мечет? — охрипшим голосом спросил Седугин.
— По закону — кто карту угадает. Но мечи ты. Даю тебе
фору.
Седугин умело стасовал колоду. Волк выдернул одну карту
из своей колоды. Степан с волнением глядел на него.
— Десять пополам сорок пять третями.
164
— Бита, есть, бита, есть, — шептал Степан, осторожно от брасывая карты.
— Король, — разочарованно сплюнул Волк. — Цветную
прошпилил.
Пять раз Седугин бил карту Волка.
— Идет тебе масть, — пробормотал Волк, вытирая потный
лоб. — Двести пятьдесят в меня имеешь. Трус в карты не
играет. Десять пополам двести сорок третями.
— Бита, есть, — шептал Седугин, облизывая сухие губы.
— Есть! Цветная! — торжествующе крикнул Волк, пока зывая Степану трефовую десятку.
— Как же есть? — возмутился Седугин. — Десятка в
санях была, значит бита.
— Есть! Кнокай! — заорал Волк, сунув карту в лицо Седугина. Степан растерянно взглянул на Волка. В ту ж е секунду
в руках Чумы мелькнула карта и упала к тем, что лежали на
нарах. Волк метнул быстрый взгляд в сторону Чумы. — Давай
посчитаем.
— Давай, — охотно согласился Седугин.
— Смотри, а то скажешь, что туфту залепили. Валет бит, семерка есть. Король бит, а десяточка моя есть.
— Не было тут короля! Не было! — в отчаянии закричал