Грудь Волан-де-Морта тяжело вздымалась, и Гарри чувствовал, как зреет заклятие, как оно растёт внутри палочки, направленной ему в лицо.
— Настоящим хозяином Бузинной палочки был Драко Малфой.
На мгновение в глазах Волан-де-Морта мелькнул слепой ужас — и исчез.
— Но если и так, — сказал он мягко. — Даже если ты прав, Поттер, что это меняет для нас с тобой? Палочки с пером феникса у тебя уже нет. Наш поединок решит чистое умение… А убив тебя, я смогу заняться Драко Малфоем…
— Ты опоздал, — сказал Гарри. — Ты упустил свой шанс. Я тебя опередил. Много недель назад я победил Драко и отобрал у него волшебную палочку. — Гарри помахал палочкой из боярышника и почувствовал, что глаза всех присутствовавших в Большом зале устремлены на неё. — Так что теперь, — прошептал Гарри, — всё сводится к одному: знает ли Бузинная палочка у тебя в руках, что на её последнего хозяина наслали Разоружающее заклятие. Потому что если она это знает, то… я — настоящий хозяин Бузинной палочки.
Красно-золотое сияние внезапно разлилось по зачарованному потолку над их головами: это ослепительный краешек восходящего солнца проник в Большой зал через восточное окно. Свет ударил им в глаза одновременно, так что лицо Волан-де-Морта вдруг превратилось в пылающее пятно. Гарри услышал крик высокого голоса и тоже выкрикнул в небо всю свою надежду, взмахнув палочкой Драко.
— Авада Кедавра!
— Экспеллиармус!
Хлопок был подобен пушечному выстрелу. Золотое пламя взвилось в самом центре круга, по которому они двигались, — это столкнулись их заклятия. Гарри видел, как зелёная вспышка Волан-де-Морта слилась с его собственной и как Бузинная палочка взмыла ввысь, чернея на фоне рассвета, закружилась под зачарованным потолком, точно голова Нагайны, и пронеслась по воздуху к хозяину, которого не пожелала убивать, чтобы полностью подчиниться его власти. Гарри, тренированный ловец, поймал её свободной рукой — и в ту же минуту Волан-де-Морт упал навзничь, раскинув руки, и узкие зрачки его красных глаз закатились. На полу лежали смертные останки Тома Реддла — слабое, сморщенное тело, безоружные белые руки, пустое, отсутствующее выражение на змеином лице. Волан-де-Морт погиб, убитый собственным обратившимся вспять заклятием, а Гарри стоял с двумя волшебными палочками в руке и глядел на опустевшую оболочку своего врага.
Какое-то мгновение вокруг ещё стояла тишина. Потом зал очнулся и взорвался шумом, криками, восклицаниями и стонами. Ослепительное солнце залило окна, все рванулись к Гарри, и первыми к нему подбежали Рон и Гермиона за ними следовали Лисса и Сириус; это их руки обвивали его, их громкие голоса наполняли звоном уши. Потом рядом возникли Джинни, Невилл и Полумна, а потом всё семейство Уизли, Люпин, Хагрид, Кингсли, МакГонагалл, Флитвик, Стебль — Гарри не мог разобрать ни слова из того, что все разом кричали ему, не мог понять, чьи руки обнимают, тянут, толкают его; сотни людей теснились к нему, желая прикоснуться к Мальчику, Который Выжил, благодаря которому всё наконец кончилось…
Солнце стояло прямо над Хогвартсом, и Большой зал был полон жизни и света. Без Гарри не могли обойтись ни восторги, ни горе, ни празднование, ни траур. Все хотели, чтобы их лидер и знамя, спаситель и вождь был сейчас с ними; похоже, никому не приходило в голову, что он страшно устал и что ему страстно хотелось сейчас побыть лишь с несколькими близкими. Он должен был говорить с родственниками погибших, пожимать их руки, глядеть на их слёзы, принимать их благодарности, он должен был выслушивать поступавшие целое утро новости о том, что по всей стране люди, поражённые заклятием Империус, пришли в себя, что Пожиратели смерти бежали или были арестованы, что невинно осуждённых сию минуту отпустили из Азкабана и что Кингсли Бруствер назначен временно исполняющим обязанности министра магии…
Тело Волан-де-Морта вынесли из Большого зала и положили в другом помещении, подальше от останков Фреда, Тонкс, Колина Криви и ещё пятидесяти человек, погибших в борьбе с ним. МакГонагалл вернула на место столы факультетов, но сейчас все сидели как попало, за столами смешались преподаватели и ученики, призраки и родители, кентавры и эльфы-домовики. Выздоравливающий Флоренц лежал в углу, а Грохх просовывал огромную физиономию в разбитое окно, и ему бросали еду в смеющийся рот.
— Ты так и не ответила. — шепнул Сириус на ухо Лиссе, отвлекая от поисков Гарри, который внезапно куда-то пропал. Девушка дернулась покосившись на сидящих рядом Рона и Гермиону.
— Только у меня одно условие.
Сириус просиял.
— Все что угодно.
— Мы не будем жить в твоем жутком доме. — Сириус рассмеялся, заключая Лиссу в объятия. Неожиданно за спиной послышался звук копыт. Все оборачивались к кентавру идущему к рыжей девушке с зелеными глазами. Лисса встала, приветствуя Бэйна.
— Мы благодарим вас за то, что все же убедили нас сражаться. Мы этого не забудем. — кентавр склонил голову, а потом наклонился к Лиссе, протянул клочок бумаги и тихо сказал. — Я встретил человека на опушке. Он просил передать это.
Бросив взгляд на Флоренца и кивнув тому, Бэйн удалился. Лисса недоуменно развернула бумагу и не поверила глазам, увидев знакомый почерк.
“Я хочу попрощаться. Буду ждать тебя у озера.”
— Мне нужно уйти на минуту. — шепнула девушка Сириусу.
— Будь осторожна. — он не возразил, понял что это для нее важно, хоть и не знал что же именно.
— Как всегда. — Лисса поцеловала его в лоб и быстрым шагом направилась к выходу из замка.
В прозрачной глади озера отражалась фигура в магловской одежде.
— Не думала что увижу тебя в одежде маглов. — сказала Лисса и Северус Снегг обернулся.
— Ты пришла.
— Как?
— Я принимал противоядие. Давно. Еще при жизни Дамблдора. Прекратил пару месяцев назад, но… не сработало.
— Ты хотел умереть?
— А зачем мне жить? Если бы это было книгой, моя смерть была бы вполне логичной. Я жил служением Дамблдору, исправлением ошибок и защитой сына Лили. Поттер в безопасности, Волан-де-Морт повержен. Моя миссия окончена. Осталось только попрощаться…
— Со мной?
— С тобой.
— И куда ты теперь? — спросила Лисса, став у самого края воды и устремив взгляд к противоположному берегу.
— Не знаю. Буду скитаться по свету.
— Вернись, скажи что ты жив. Они поймут, ты теперь герой, Гарри все рассказал.
— Герой… Я никогда не был героем. Нет, я не вернусь. Для меня это слишком сложно.
— Почему?!
Северус горько улыбнулся.
— Ты ведь знаешь.
— Из-за меня…
— Не только. Боюсь Поттер будет слишком навязчив теперь, когда узнал о моей любви к его матери и моей настоящей роли в этой войне. Да и остальные будут относиться как к мученику. Не хочу я так.
— Но мы ведь еще увидимся?
— Я надеюсь на это.
— Поцелуй меня. — Снегг удивленно посмотрел на Лиссу. — Я прошу тебя поцеловать меня. В последний раз.
Она потянулась к его губам и Северус не удержался, снова чувствуя её невероятный вкус.
— Я люблю тебя. — сказал он, отрываясь от губ девушки.
— И я тебя.
Он повернулся к Лиссе спиной и направился прочь от Хогвартса, на встречу новой жизни. А девушка только утерла слезу и направилась к замку, не оборачиваясь. Уже у самого замка она заметила четверых людей, стоящих под одним из многочисленных деревьев и узнала в них своих друзей и (как же странно это звучало) своего будущего мужа. Улыбнувшись и спрятав руки в карманы она направилась к ним.
— Где ты была? — спросил Гарри.
— Решала кое-какие дела с кентаврами. — соврала девушка.
— И что теперь? — озвучил общий вопрос Рон.
— Не знаю. — ответила Лисса. Она повернулась к сестре. — Махнем в Австралию, найдем родителей. А потом… — она посмотрела на Сириуса, — есть еще кое-какие дела.
Сириус, в свою очередь, подошел сзади и обвил талию Лиссы руками.
— Мы тут подумали, — Лисса хмыкнула, — и решили пожениться.
— Тогда я наверное должен тебе дом вернуть? — с улыбкой спросил Гарри.
— Нет. Он твой. Я туда больше не вернусь, нет. МЫ свой дом построим. Купим землю где-то рядом с Норой и будем вдвоем…