О да, Данбурит был зол. Вот уже больше недели он без крайней надобности не отлучался из своего кабинета, а когда все же покидал опостылевшие кирпичные стены, то ни одно из его созданий не решалось вставать у него на пути. Еще бы! Никому не хотелось испытать гнев главы Темного Агентства на себе — красавец блондин вполне реально мог обратить любого демона-шестерку в прах одним лишь взглядом.
Причиной тому был сон, увиденный темным офицером на следующий день после свидания с Минако Айно. Проснувшись от собственного крика и ощущения холодного хрусталя под ребрами, Кейто Эйс долго не мог прийти в себя и лежал, пока рваное, точно после долгого бега, дыхание не выровнялось, а покрытый испариной лоб не высох. В то же время в сердце рождалось новое чувство, полностью вытесняя мягкое и теплое сияние любви, проникшее в покрытую тьмой душу. То была ненависть, и после рокового сновидения она вновь проросла колючим сорняком и, пустив корни глубоко в сердце, отравила его своими ядовитыми соками.
Как он мог быть настолько глуп? Как он мог вообще во второй раз угодить в ту самую ловушку? Да, Венера ловко расставила свои сети, использовав в качестве приманки свое ангельское личико — истинная хищница! И он, тупица, попался — увяз, точно муха в медовом сиропе. Более того — кто мог дать гарантию, что события из сна не повторятся в будущем? Стоит Сейлор Венере (или Сейлор Ви, как она сама себя окрестила) узнать о его темной сути, как она тут же, не колеблясь, уничтожит его и глазом не моргнув.
Этот сон, как Данбурит успел убедиться, развеял наваждение о зарождающемся между ним и Минако чувстве. О какой, Металия дери, любви могла идти речь, если в прошлом она сгубила его? Ведь из-за нее, беспечной, равнодушной и жестокой, он перешел на сторону зла и погиб! Венера убила его! Адонис был слеп, раз поддался этой иллюзии и наваждению. Но он, Данбурит, не оплошает. Он уже не тот глупый мотылек, что бездумно летит на пламя, опаляя усики и кисейные крылышки.
Тогда-то офицера и осенило, почему Металия не стер его воспоминания о Венере и позволил видеть сны из далекого прошлого. Все было до смешного просто — Темный Адонис обязан был знать свою историю от начала до конца, чтобы иметь стимул отомстить, изменить ход истории и взять реванш. Воистину, Металия не зря носил титул Короля Тьмы — даже не обладая былой мощью, он сохранил острый ум и склонность к аналитике. И теперь Данбурит был благодарен ему за столь тонкий расчет.
С того момента глава Темного Агентства не поддерживал с Минако никакой связи, подпитывая тем самым ненависть к девушке. Никаких переписок в социальных сетях, никаких звонков и СМС-сообщений… Он даже перестал ходить в университет, лишь бы лишний раз не видеть реинкарнацию принцессы Венеры. Он заперся в своем кабинете, накручивая и убеждая себя в том, что Сейлор Ви виновна во всех его бедах, что именно от ее руки погибла добрая половина верных слуг. Но больше всего Данбурит злился на самого себя и на собственное альтер-эго — защитника в белом, что проявило себя так некстати в тот день, когда сестры Фонда едва не одержали верх над Сейлор Ви.
Тогда-то он и придумал свой идеальный план мести — настолько совершенный, что не нашлось места ни одной упущенной детали, даже самой мелкой. В каждой секунде его крылся определенный символизм, который понять могла лишь сама Венера. Она непременно раскроет его потаенный смысл, но только будет уже слишком поздно.
Данбурит искривил тонкие губы в зловещей усмешке. Перед ним больше не стояло дилеммы, что делать с Минако — убить или обратить во тьму. Первый вариант теперь казался ему наиболее предпочтительным, пусть даже его держало данное Берилл обещание сделать Венеру девой тьмы. Жажда крови, подогретая ненавистью, бурлила в нем, требуя своего. Убить, отомстить, не оставить ни одного упоминания о том, что Венера вообще появлялась на свет! Вот это было бы просто идеально! Но идеальный план требовал столь же тщательной подготовки. И Темный Адонис, не откладывая дела в долгий ящик, принялся за реализацию задуманного.
Первым делом он проследовал к двери и, широко распахнув ее, крикнул, призывая одну их своих юм:
— Лин-Лин! Ты нужна мне! Немедленно!
Легкий ветерок скользнул вдоль коридора, унося слова главы Темного Агенства в полумрак бункера, и офицер, удовлетворенно кивнув, вернулся за стол, принявшись деловито перебирать на нем бумаги и счета.
— Принцесса Лин-Лин, красивое сердце Темного Агентства прибыла, Данбурит-сама! — до неприличия громкий и звонкий голос юмы заставил парня невольно вздрогнуть. Он поднял на нее взгляд и произнес, едва заметно усмехаясь:
— Я понял это еще до того, как ты открыла рот, драгоценная моя. Прежде тебя выдали позвякивание бижутерии и запах дешевых духов.
Сказав это, Темный Адонис не покривил душой — Лин-Лин слыла самой безвкусной юмой во всем Агентстве. Возомнившая себя первой красавицей среди прочих созданий Данбурита, она не знала меры ни в одежде, ни в косметике, ни в бижутерии. Одежда у Лин-Лин была всегда самой яркой — в основном теплых оттенков — от бордового до солнечно-желтого. Даже сейчас она была облачена в алое шелковое кимоно с хаотичным узором из желтых листьев гинкго. У Данбурита так и зарябило в глазах. В добавок ко всему прочему, юма просто обожала всякие украшения, не делая особых различий между настоящими драгоценностями и дешевыми побрякушками. Лин-Лин отдавала особое предпочтение красным камням. Юма считала, что смешение красного и золотого оттенков — это истинно королевское сочетание, а так как она мнила себя принцессой, то и считала необходимым всячески подчеркивать свой статус. А дополняли образ четыре бамбуковые палочки с красными шариками на концах, которыми Лин-Лин закалывала темно-желтые волосы; отчасти из-за этого прическа казалась неким подобием короны. Красный шелковый шарф, повязанный вокруг головы юмы, был закреплен массивной рубиновой брошью красного золота, что притягивала к себе взгляды.
Услышав далеко нелестные слова в свой адрес, Лин-Лин возмущенно вскинула голову и скрестила руки на груди. При этом ее массивные серьги, качнувшись, звякнули.
— Это было грубо, Данбурит-сама! — произнесла она и тут же накуксилась.
— Ладно, не дуйся, красивое сердце, — смягчился глава Агентства. Он знал, что Лин-Лин была очень ранимой — резкая критика могла серьезно обидеть юму. Оттого он поспешил поменять тактику, воспользовавшись своим коронным методом — лестью. — Дело вот в чем. Я задумал одно крайне деликатное дельце, и мне требуется помощь крайне сметливой и проворной юмы. И я подумал: «А не попросить ли об этом Принцессу Лин-Лин?» Что скажешь?
При этих словах бледное лицо юмы, покрытое толстым слоем рисовой пудры и коричневыми пятнами румян, расплылось в широкой улыбке:
— О, Данбурит-сама! — восторженно воскликнула Лин-Лин, сцепив пальцы в замок и прижав к груди. — Я сделаю все, что смогу, и даже больше! Вы не пожалеете, что выбрали меня!
— Очень и очень надеюсь на это, — подмигнул темный офицер, и Лин-Лин едва не растаяла. Внимание главы Агентства немало польстило ей. — Итак, — перешел к делу Данбурит, усевшись в кресло, — слушай внимательно. Наш план состоит вот в чем…
Пока Адонис строил и воплощал свои грандиозные замыслы в жизнь, Минако и Рей второй час подряд разучивали новую песню, с которой Айно должна была на днях выступить в клубе «Moonlight Paradise». Создавалось впечатление, что Рей знает «La Soldier» едва ли не лучше, чем автор и исполнительница композиции в одном лице. Последняя сидела перед синтезатором с самым несчастным видом, едва сдерживая зевоту и всей душой желая прекратить это издевательство над собой. Хино, явившись ближе к обеду, самым бесцеремонным выдернула подругу из постели и, отчитав ее за бесцельное валяние в кровати, потащила в соседнюю комнату — разучивать песню. Поднять — подняла, но не разбудила.
— Минако, возьми на полтона выше и вытяни первый слог, вот так: ты — во-о-о-о-ин! — воздев глаза потолку, Рей пропела строчку из песни, вытягивая при этом руку, точно помогая себе.