Венера — один ответ на все вопросы. Принц начал следить за ней после той встречи на улице, когда дал девушке ключ к разгадке местонахождения Данбурита. Эндимион отдавал себе полный отчет в том, что приложил руку к падению Темного Агентства. Он лишь подтолкнул первую костяшку домино, а остальные сложились уже сами по себе. Сделано это не ради Темного Королевства, и не ради внезапно пробудившегося чувства альтруизма. Нет. Это было сделано для того, чтобы Данбурит не околачивался возле Венеры.
«В идеале, — хладнокровно размышлял Эндимион, наблюдая за не подозревающей ни о чем Минако, — офицер должен был погибнуть. Но и вариант с очищением неплох. Главное, что Данбурит больше не стоит у меня на пути».
Принц и сам толком не понимал, что его толкнуло к подрывной деятельности. Для чего? С какой целью он совершил все эти поступки, глядя на дело рук своих сквозь призму гордыни? Эндимион ощущал на интуитивном уровне, что должен оградить Венеру от посягательств других мужчин. Это чувство жило где-то глубоко внутри, точно ценный алмаз в недрах горы. Сродни влечению, оно притягивало принца к девушке, ломая тщательно выстроенные гордыней барьеры… Это было необъяснимо, чужеродно и волнительно одновременно. Стена между гордыней и человечностью покрывалась трещинами — пока еще малозаметными, но что-то живое упорно пробивалось наружу, стоило Эндимиону в очередной раз устремить сквозь шар взор на хранительницу планеты любви.
Вдоволь насмотревшись на Минако, принц ухмыльнулся и взмахом плаща закрыл шар. От стола он отошел в глубокой задумчивости. Некоторое время Эндимион бродил по покоям, ероша иссиня-черные волосы и потирая двумя пальцами подбородок, а затем, вспомнив с неким опозданием о королевской аудиенции, скорчил недовольную гримасу и направил свои стопы в тронный зал, где Берилл уже устроила грандиозный разнос.
Принц, не обращая внимания на косые взгляды генералов и гневный взор королевы, с горделивым достоинством прошествовал к трону и облокотился о его спинку, скрестив руки на груди. С надменным видом он взирал на всех, кто стоял на почтительном расстоянии у трона и загадочно ухмылялся, слушая речи Берилл. Уж кто-кто, а Эндимион знал об исчезновении Главы Темного Агентства куда больше, чем она могла предположить.
— Данбурит предал нас! Он не более, чем изменник! — вещала королева, окидывая придворных тяжелым взглядом. — Рано или поздно мы обнаружим его, и наказанием этому гнусному предателю будет долгая и мучительная смерть. И пусть она послужит уроком, дабы вы смогли иметь представление о том, что ждет любого из вас в случае неповиновения. Пощады не будет! — Берилл рассекла ладонью воздух, и Эндимион едва удержался, дабы не расхохотаться. Он находил угрозы королевы весьма забавными. Данбурит еще не найден, а она уже собирается казнить его в назидание прочим! Ха!..
— Теперь к другим, не менее насущным проблемам, — Берилл устремила свой взор на Кунсайта и Зойсайта, стоявших в почтительном отдалении от трона. — Как обстоят дела с радужными кристаллами? Вот уже половина месяца прошла с того момента, как вы принесли кристалл Похоти, и с тех пор вы храните загадочное молчание. В чем дело? — прогремела королева. — Где результаты?
— Моя королева, — Кунсайт выступил вперед, как всегда отвечая за себя и за стушевавшегося подопечного. — Носитель уже найден, и справиться с ним не составит особого труда. Кристалл будет наш.
— Неужели? — решил вмешаться Эндимион. Ему не терпелось в очередной раз посрамить лордов, сбить с них спесь и выставить себя в лучшем свете. — Все это не что иное, как пустая похвальба, — принц выступил вперед и, игнорируя полный лютой ненависти взгляд Кунсайта, обратился к Берилл: — Я хочу лично отправиться за кристаллом, дабы показать, как надо работать.
Ледяной лорд поджал губы так, что они обратились в тонкую бледную полосу, и с трудом сдержал клокочущий внутри гнев.
— Тоже мне, пример для подражания! — фыркнул он, гордо вскинув голову, и, в свою очередь, скрестил руки на груди. — И как это мы раньше без тебя и твоих ценных указаний справлялись?
— Довольно! — Берилл была не в том настроении, чтобы слушать пререкания принца и генерала. — Не желаю ничего слышать! Если Эндимион хочет вступить в игру — я противиться не буду.
— Но, госпожа… — робко начал Зойсайт, но королева прервала его взмахом руки:
— Пускай за кристаллом отправится Эндимион, — промолвила королева, в очередной раз демонстрируя свою лояльность к Темному принцу. Ей было невдомек, что мотивы, движущие им, направлены отнюдь не во благо королевства. Эндимион преследовал прежние цели, надеясь собственными силами собрать все семь радужных кристаллов и возродить древний артефакт. А на войне, как говорится, все средства хороши.
Кунсайт был взбешен. Решение, принятое Берилл, казалось ему вопиюще несправедливым. Еще бы! Они с Зойсайтом вычислили очередного носителя, а Эндимион теперь вкусит плоды их труда и пожнет все лавры! Лорд до хруста сжал кулаки и исподлобья уставился на принца, медленно спускающегося к нему.
— Кристалл, — коротко приказал Эндимион, протягивая руку.
Генерал даже не пошевелился.
— Ну же! — поторопил принц, выжидающе глядя на ледяного лорда и поманил требуемое пальцем. — Я жду.
Кунсайт устремил на соперника полный ненависти взгляд, и холодная сталь его скрестилась с бесстрастной синевой очей Эндимиона. В облике обоих мужчин читался неприкрытый вызов; каждый из них испытывал жгучую неприязнь по отношению друг к другу, и природа этой антипатии, казалось, была вполне естественной.
— Лорд Кунсайт! — проговорила Берилл. — Кажется, вы вновь выказываете свое неповиновение? — тон ее не предвещал ничего хорошего. — Выполняйте приказ, иначе вам не сдобровать.
Заскрежетав зубами от едва сдерживаемого гнева, первый генерал сунул Темный Кристалл в руку Эндимиона, сопровождая это действие тяжелым мстительным взглядом. Принц же, зажав желанный трофей в ладони, ухмыльнулся и, демонстративно обойдя Кунсайта, двинулся к выходу из тронного зала. Шпоры на высоких сапогах высекали из каменных плит пола яркие искры, плащ развевался за спиной. Юмы и прочие демоны с почтением и благоговением расступались перед ним, чувствуя твердую натуру лидера.
Практически у самого выхода Эндимион вдруг остановился и, схватившись обеими руками за голову, с тихим стоном припал на одно колено. Крупные капли пота выступили на его внезапно побледневшем лице, и принц скривился, точно от боли.
— Что с вами, принц? — раздавались вокруг него встревоженные голоса, но он словно не слышал их. Губы Эндимиона шевелились, но окружившие его юмы не расслышали ничего, кроме бессвязных бормотаний, перешедших в протяжный стон:
— Мина… Прости…
— Что с тобой, Эндимион? — слова Берилл перекрыли встревоженное гудение прочих голосов, и это привело принца в себя. Черты лица разгладились, приобрели прежнее снисходительное выражение; боль в глазах сменилась равнодушием.
Эндимион поднялся и, ничего не говоря, двинулся дальше — точно это не он всего несколько мгновений назад привлек к себе внимание всего королевства своей мимолетной слабостью. Это было выше его достоинства — отвечать королеве о причинах плохого самочувствия. А уж знать о том, что эти приступы повторялись у него из раза в раз — Берилл и вовсе не обязательно.
В четверг, в пять часов вечера, довольные донельзя девушки встретились на вокзале Синдзюку и сели в поезд, идущий до курорта Наэба. К счастью, никто не опоздал, все явились вовремя — даже Усаги, поэтому обошлось без досадных недоразумений.
Девушки расположились в купе, разместив свой нехитрый багаж под сиденьями; и только Усаги с Минако не спешили убирать две легкие на вид спортивные сумки, поставив их под стол. Когда контролер проверила билеты и дверь в купе, наконец, закрылась, сумка Айно зашевелилась, и в предусмотрительно оставленное отверстие просунулась белая лапка. Девушка тут же расстегнула замок, и Артемис, всклокоченный и слегка помятый, показался наружу.