— И что теперь, как думаешь? Оставит ее или убьет?
— Даже не знаю. Она красива, жаль губить такую.
— Вряд ли лорд Кунсайт приволок ее сюда из-за неземной красоты. Может, хочет что-то выпытать? Да уж, не каждый день одна из Сейлор сенши попадает в плен.
Принц напрягся и подошел ближе к двери, стараясь не упустить ни единого слова беседы.
— Почему бы ему не отдать воительницу Берилл? Она бы сразу решила, что нужно делать.
— Ты плохо знаешь нашего ледяного лорда. Он не из тех, кто просто так расстается с добычей. Тем более, с такой.
— Но, королева…
— Видимо, сейчас не до этого, раз она до сих пор не послала за генералом. Или, возможно, Ее Величество Берилл еще не знает об этом. Или?..
— Без понятия. Кстати, а кто именно из сенши попал в сети? Не знаешь часом?
— Отчего же! Сам видел, как Кунсайт нес ее к себе в покои.
Эндимион подошел еще ближе, от волнения забыв, что значит дышать.
— Ну?
— Блондинка.
— Неужели?! Сама Сейлор Мун? Ничего себе!
— Нет, балда! Одна из ее свиты…
Дальше принц дослушивать не стал, прекрасно понимая, о ком идет речь. Венера! У Кунсайта в плену! А он узнает об этом случайно, да и то из уст сплетничающих демонов!
Эндимион был вне себя от ярости. Наскоро натянув одежду, он быстрым, размашистым шагом вышел из тренировочного зала, едва не сбив с ног тех самых шушукающихся демонов. Теперь Кунсайт попляшет! Он еще пожалеет о том, что позарился на его золотую звезду! Слово принца!
Зойсайт переминался с ноги на ногу, нервно заламывая пальцы и бросая взволнованный взгляд в глубину коридора. Младший лорд выжидал, когда же из флюоресцирующего мрака появится высокая и хорошо сложенная фигура наставника — единственного человека, которого он любил в этом мире.
Юноша был обеспокоен. До него донеслись слухи, что лорд Кунсайт после недавнего посещения верхнего мира вернулся не один, а с пленницей — одной из Сейлор сенши, и теперь практически не появляется среди придворных демонов. Большую часть своего времени он проводит у себя в покоях — ни дать ни взять дракон, сторожащий добычу.
Каждая сплетня, коснувшаяся слуха юного лорда, ранила пылкое сердце не хуже ножа; жгучая ревность ослепляла рассудок, порождая обиду и ненависть к девушке, ради которой Кунсайт позабыл о своем подопечном. И вот, измучившись от собственных мыслей, Зойсайт решил встретиться лично поговорить с генералом.
Наконец, он услышал уверенные твердые шаги, которые могли принадлежать лишь ледяному лорду, и сердце юноши учащенно забилось. Подавив в себе волнение, он встал у самого входа в покои, прижав кулаки к груди, и вперил взгляд в густой мрак неосвещенного коридора.
Шаги все приближались, и вот Кунсайт вынырнул из темноты, явив Зойсайту свой напряженный облик. В руках генерал нес деревянную чашу, до краев наполненную холодной чистой водой. Увидев подопечного, лорд остановился и сдержанно, стараясь не выказывать раздражение, поинтересовался:
— Что ты здесь делаешь, Зой?
— Вы уделяете все свое время этой девчонке! — тут же высказался юноша, не желая разводить долгих предисловий. В тоне его голоса звучала неприкрытая обида — точь-в-точь как у обделенного вниманием ребенка.
Кунсайт свел брови к переносице:
— Это не твое дело, — отчеканил он и, обогнув надувшегося огненного лорда, приблизился к двери. Повернув пару раз ключ в замке, генерал, немного подумав, обернулся к подопечному:
— Ты похож на обиженного ребенка, Зойсайт, — мягко произнес Кунсайт, выдавив ободряющую полуулыбку. — Тебе не о чем беспокоиться. Однако уясни кое-что для себя: я не буду заниматься ничем другим, пока не разберусь с пленницей. Понимаю, — ледяной лорд предугадал вопрос, готовый сорваться с уст юноши, — ты хотел бы покончить с ней сразу. Но у меня накопилось слишком много вопросов, на которые только она может дать ответы, — сказав это, генерал вошел в покои и закрыл за собой двери. Пару раз в замке провернулся ключ, и все стихло.
Зойсайт некоторое время буравил взглядом несколько обветшалую дверь, умирая от желания сжечь ее к демонам, но затем, раздраженно вздохнув, развернулся и пошел прочь, накручивая на палец волнистую рыжую прядь, выбившуюся из хвоста. Что ж, поговорил так поговорил!..
— Пей!
Ресницы Венеры затрепетали, и девушка, выныривая из пучины забытья, медленно открыла глаза. Прямо перед собой она увидела полную до краев чашу и неверяще моргнула — не фантом ли это? Не очередное ли видение, ниспосланное больным рассудком?
— Пей! — Кунсайт грубо сунул чашу к потрескавшимся губам Венеры, и влага целебным бальзамом коснулась уст, маня целебной прохладой. Не помня себя, девушка потянулась и жадно приникла к деревянному кубку, глотая драгоценную и такую желанную воду.
Лорд придерживал чашу, наблюдая за тем, как струйки воды стекают по подбородку пьющей воительницы. Осознание, что от его милости зависит жизнь живого существа, наполняло Кунсайта особым удовлетворением, наделяло особой властью и силой.
— Спасибо… — Венера, осушив чашу, слабо поблагодарила лорда и вновь прикрыла глаза, ощущая, как долгожданная влага пробуждает в ней жизненные силы. Девушка чувствовала себя увядшим цветком в самом сердце знойной пустыни, политым доброй рукой. И теперь соки, напитавшие каждый листик, тянули поникший бутон вверх, к солнцу.
Кунсайт, словно зачарованный, уставился на темно-розовые, еще влажные губы Венеры. Отчего-то созерцание это заставило его сердце слабо сжаться, и отвести взгляд стало практически невозможно.
Еще одна слабость!
— Что ты делаешь со мной? — лорд неожиданно для самого себя высказал вопрос, мучивший его уже давно. — Вот уже столько лет мое сердце заковано в глыбу льда, а теперь броня эта покрыта трещинами. Какие чары ты наложила, златовласая ведьма?
Венера слабо усмехнулась, вскинув голову:
— Ты же хвастался своим всемогуществом. Вот и узнай.
Эта фраза вывела Кунсайта из себя и он, грубо схватив девушку за волосы, дернул кулак вниз и, глядя в побледневшее от боли лицо пленницы, прошипел:
— Не смей так разговаривать со мной!
Венера зажмурилась, почувствовав, как болезненный импульс волной пронесся по всему телу, и едва удержалась, чтобы не вскрикнуть. На пару мгновений девушке даже показалось, что лорд едва не оторвал ей голову; но вот он резким движением выпустил ее волосы, и Венера вновь безвольно закачалась на своих путах.
Но вот что-то горячее поднялось в груди воительницы — то, что не поддавалось контролю, то, что было сильнее ее самой. Кровь ударила в лицо Венеры, и девушка, медленно подняв голову, распахнула глаза. Яркое сапфировое сияние, которое Кунсайт накануне видел в очах пленницы, невольно приковало его внимание, гипнотизируя лорда и завлекая в неведомые глубины.
Генерал почувствовал, как он, ослепленный, с головокружительной скоростью летит сквозь синеву глаз Венеры. Он не знал, что ждет его там, в конце… Да что первый лорд вообще знал? Беспокойной пташкой в уголке сознания билась мысль, что все это не спроста. Кунсайт жаждал истины, и Венера дала ему этот источник. Но ведь и правдой можно отравиться — как пищей. Особенно, если долго голодал.
Полет прервался, и генерала окутала призрачная золотистая дымка. Концентрируясь, туман обволакивал мужчину плотным коконом, согревая оледеневшее сердце и пробуждая сокрытые глубоко внутри воспоминания. Бешеным калейдоскопом они пронеслись в голове Кунсайта, отпечатываясь в сознании каленым железом.
Венера делилась с лордом ключевыми моментами из своих снов, открывая перед ним общие воспоминания из далекого прошлого. Все, что некогда сокрыл Металия, создавая верного слугу, раскрылось перед Кунсайтом диковинным цветком.
Их знакомство у фонтана, неспешные прогулки по знаменитому на весь древний мир саду Гесперид, первый поцелуй (лорд мог поклясться, что даже ощутил на губах солоноватый привкус слез принцессы)… Дальше — момент на празднике Литы, когда они кормили друг друга сладкой клубникой, слизывая с пальцев сладкий сок…