Эндимион возник как раз аккурат у входа в бальный зал, возблагодарив небо за то, что магическим порталом могут пользоваться лишь особы королевской крови. Было страшно представить, что случилось бы, попади такой артефакт в злые руки. Принц поправил маску и, убедившись, что никто не обращает на него внимания, прошествовал в зал, где в танце кружились пары. Взглядом он искал Серенити, надеясь обнаружить ее среди пестрой толпы, но ни ее, ни других принцесс Эндимион не видел.
«Должно быть, — подумал принц, — воительницы несут службу вокруг дворца. Никогда не понимал эту часть их тренировки, придуманную Артемисом и одобренную королевой. Тем более, во время бала и танцев. Несправедливо!»
Однако вскоре эти мысли были вытеснены тревогой. Сердце билось в груди, причиняя боль, к горлу подкатывал нервный ком. Принцу казалось, если он сейчас же не увидит Серенити или ее мать, то разорвется на части. Однако ни принцессы, ни королевы не было видно. Белая маска отлично скрывала нервозность Эндимиона от посторонних глаз, хотя сам он был напряжен до предела. Впрочем, тревожное состояние не мешало принцу мыслить трезво, хоть сдерживать рвущиеся наружу эмоции было весьма непросто.
То, что он услышал — ужасно. Люди, что беззаботно смеясь проносились мимо него в танце, не подозревали об опасности, нависшей над ними грозовым облаком. А может, так было даже лучше? В противном случае поднялась бы паника, люди, обезумев, метались бы по залу в поисках выхода, затаптывая тех, кто упал и не смог подняться… Нет, здесь надо действовать разумно. Но где же, в таком случае, хозяева бала?
Словно в ответ на его мысли наверху широкой мраморной лестницы показалась Серенити. При виде ее сердце Эндимиона учащенно забилось, и он, дабы не привлекать внимания, скользнул к подножию ступеней — так, чтобы принцесса не сразу его заметила, — и притаился в ожидании подходящего момента.
Серенити медленно спустилась на пару ступенек ниже, положив руку на широкие перила, и обвела взглядом зал. Эндимион обещал прийти; тогда почему она не видит его среди танцующих гостей? В душу ее прокралась грусть. Нет, принц не мог подорвать ее доверия — он был выше этого. Тогда, возможно, она просто не может узнать его? В зале было так много людей, что у Серенити в глазах зарябило. Чуть приподняв одной рукой подол длинного платья из струящегося шелка, принцесса решительно зашагала вниз по ступенькам, намереваясь так или иначе отыскать возлюбленного в этом пестром море платьев, костюмов и масок.
Чья-то крепкая рука вдруг мягко схватила ее запястье, и Серенити невольно вздрогнула. Повернувшись, она тотчас же узнала Эндимиона, и сердце принцессы тут же подпрыгнуло от радости. Девушка открыла было рот, чтобы высказать свой восторг, но принц прижал палец к губам, принуждая ее молчать.
Он помог Серенити спуститься по ступенькам и, не говоря ни слова, повел в танце, влившись в поток кружащихся в ритме музыки гостей. Лунная принцесса, выдохнув, положила руку ему на плечо и отдалась на волю танца. Подняв глаза на горячо любимое лицо, Серенити обмерла, прочтя в синих глазах Эндимиона тревогу и напряжение. «Что-то случилось», — промелькнуло в голове девушки, и ей тотчас же стало не по себе.
Принц же, не теряя времени даром, двигаясь вместе с Серенити в ритме вальса, достиг балкона, который, к счастью, пустовал, и увлек девушку за собой. Там, подальше от посторонних глаз и ушей, он поведал ей все, сжимая стремительно холодеющие ладони принцессы в своих.
— Но… — принцесса со всем отчаянием вцепилась в мундир Эндимиона, не желая отпускать его. — Останься. Серебряный Кристалл защитит и Королевство, и тебя. Останься со мной, прошу.
Голос Серенити дрожал от непролитых слез, и принц порывисто прижал девушку к себе.
— Хорошо. Я буду с тобой до конца, моя принцесса…
Эндимион каждой клеточкой тела ощущал трепет и ужас Серенити и потому, держа ее в кольце своих рук, отчаянно пытался передать ей хотя бы капельку своих сил и выдержки.
А дальше все покатилось под откос, приближая к гибели. Лунная принцесса стояла спиной и не могла видеть, как с Терры поднялось угольно-черное облако и, двигаясь с неумолимой скоростью, стало приближаться к Луне. Эндимион напрягся и устремил вмиг похолодевший взгляд на пятно мрака и гнили, что грозило вот-вот накрыть лунное королевство.
— О, боги! Началось… — изрек он, и вместе с этим под балконом раздался какой-то шорох. В неясном освещении принц разглядел бледное и решительное лицо Сейлор Венеры.
— Бегите отсюда! — крикнула она, взмахнув рукой. — Спасайтесь, я задержу их!
Однако Серенити словно парализовало, и Эндимион, кивнув напоследок воительнице, потащил возлюбленную с балкона. Принц почти что нес ее на руках, и лишь одна мысль стучала у него в голове: лишь бы успеть. Он должен сохранить жизнь Серенити любой ценой.
Эндимион молнией взлетел на верхнюю площадку лестницы и оглянулся по сторонам, пытаясь вспомнить, где находятся покои лунной принцессы. В этот момент он увидел Луну и Артемиса, вбегающих в зал через главный вход.
— Беда! Беда! — воскликнула жрица, тревожно сверкая глазами. — На королевство напали с Терры! Зло уже близко и вот-вот обрушится на наши головы! Спасайтесь!
Слова хранителей были подкреплены глухими ударами, доносившимися извне. Люди, быстро переговариваясь между собой, сбились в кучу, со страхом оглядываясь по сторонам. Музыканты тоже умолкли, опустив смычки; напряжение в помещении достигло пика. Вдруг пол и стены содрогнулись, точно великан топнул о землю, и в тот же миг что-то треснуло — громко, с надрывом, и огромная люстра под потолком, не удержавшись на креплениях, рухнула вниз, чудом никого не похоронив под собой.
Людей это точно подхлестнуло, и они, обезумев, разом бросились к дверям, едва не задавив жрецов. Просьбы Луны и Артемиса вести себя осторожнее и спокойнее потонули в панических криках и невообразимом шуме. Вопили гости, снаружи вовсю бесчинствовали демоны и околдованные воины, убивая, круша и уничтожая все вокруг. В страхе некоторые гости открывали порталы прямо в бальном зале, и их случайные соседи тоже попадали в воронки, перемещаясь невесть куда.
Взглянув на царящую вокруг сумятицу, Эндимион подхватил Серенити на руки и помчался вглубь коридора. Сердце его колотилось где-то в горле, мешая дышать. Наконец, он остановился у двери покоев принцессы и ударом ноги распахнул створки.
— Будь здесь, — произнес он, опуская дрожащую Серенити на землю. — Закройся, и ни в коем случае не открывай. Никто не должен знать что ты здесь, — принц положил ладони на плечи девушки и легонько встряхнул. — Поняла?
— Ты обещал, что не покинешь меня! — всхлипнула принцесса, обхватив ладонями лицо Эндимиона.
— Да, обещал, но королевству нужна помощь. Я должен идти и сражаться.
— Я с тобой!
— Нет! — окрик принца показался Серенити грубым, и она вжала голову в плечи. — Я не могу рисковать твоей жизнью. Прошу, доверься мне и останься здесь. А я, — Эндимион обнажил меч, — буду сражаться.
С этими словами принц Терры широким шагом двинулся прочь, решительно и мрачно сомкнув брови на переносице. Он направлялся к дворцовым стенам где, судя по звукам, уже кипел ожесточенный бой.
Едва его высокая фигура скрылась из виду, Серенити, всхлипывая, выскользнула из покоев. Прижавшись спиной к стене, она зажмурилась и вознесла молитву Серебряному Кристаллу, а затем осторожно двинулась следом, то и дело оглядываясь по сторонам. Да, ей было отчаянно страшно, ноги отказывались двигаться, но принцесса заставляла себя идти. Серенити не могла оставаться на месте — ее трепетное сердечко чувствовало беду. Как Эндимион был готов отдать за нее жизнь, так и она готова была принести себя в жертву во имя любви. С этими мыслями лунная принцесса покинула дворец и бросилась навстречу своей судьбе.
Селена молилась в храме, когда услышала глухие удары и грохот осыпающихся камней. В недоумении поднявшись с низенькой скамеечки, королева открыла тяжелые дверные створки и выглянула наружу. Тотчас же сердце ее упало. Селена поняла все сразу, когда увидела в панике бегущих из дворца гостей и нападающих на них воинов в черных доспехах. Они ломали и крушили все вокруг себя, слепо орудуя мечом. Нападающим было все равно — уничтожить ценность или лишить человека жизни. Один из нападающих взмахнул рукой и хрипло что-то выкрикнул, призывая себе на помощь других варваров, и небольшая группа двинулась по направлению к храму с мечами наголо. С обнаженных клинков густыми каплями стекала кровь, и Селену от одного только этого вида замутило. С трудом поборов слабость в ногах и тошноту, женщина захлопнула двери и опустила засов. Это могло лишь ненадолго задержать противников, но королеве и не требовалось много времени.