— Все это, конечно, очень хорошо, — вдруг изрекла Сейлор Мун, доселе молчавшая, — но как нам всем вернуться домой? И где Кристалл? Без него нам нет пути назад.
Королева ласково улыбнулась и приблизилась к воительнице. Та тут же поднялась на ноги и, сложив руки у груди, с надеждой обратила взор на Селену.
— Не бойся, дочь моя, — проговорила женщина, — я открою портал, и вы все, целые и невредимые, вернетесь домой. А Кристалл… вот он, — королева протянула Сейлор Мун раскрытую ладонь, на которой, переливаясь всеми цветами радуги, мерцал Серебряный Кристалл. Не веря своим глазам, лунная воительница потянулась было за ним, но Селена отвела ладонь, пристально вглядываясь в черты дочери: — Зло будет охотиться за ним, и не остановится ни перед чем, пока не получит желаемое. В этой войне могут пострадать все, кого вы любите. Нельзя допустить, чтобы Кристалл попал в руки темных сил, иначе всему мирозданию придет конец. Посмотрите на Солнце. Видите пятна? Они покрыли уже треть звезды. Чем сильнее становится Металия, тем больше пятен появляется на поверхности Солнца. Думаю, вы и сами сможете догадаться, чем это грозит всему живому.
Пускай Сейлор Мун слыла глуповатой и недальновидной, но ей удалось прочесть меж строк потаенный смысл, сквозящий в словах Селены. С возрождением Кристалла на их плечи свалилась немалая ответственность — не только перед собой, но и перед всей планетой, как бы серьезно это ни звучало.
— Мы не допустим этого! — словно со стороны услышала свой голос Сейлор Мун, дивясь звучащей в нем твердости. — Мы… сделаем все, чтобы защитить нашу планету!
Решительность, сквозящая в голосе лунной воительницы, заставила глаза Селены наполниться слезами. Но, увы, призраки не плачут. Возможно, именно поэтому им, неприкаянным, так одиноко и тоскливо — слезы ведь приносят облегчение.
Повинуясь внутреннему порыву, королева провела полупрозрачной ладонью по щеке Сейлор Мун, едва касаясь кожи, и проговорила срывающимся от волнения голосом:
— Доченька… Как же я не хочу тебя отпускать!.. Но я должна. Вы уже не часть этого мира. Вы — дети Земли… — Селена передала воительнице Серебряный Кристалл, отступила на пару шагов и обвела взглядом притихших воительниц и Эндимиона. — Простите меня! — произнесла она вдруг, и все от удивления вздрогнули. Зачем Селене просить у них прощения? Однако лунная королева должна была облегчить свою совесть, ведь все это время на ней лежала ответственность за гибель принцесс. Селена обещала, что позаботится о девочках, но вместо этого упорно толкала их к пропасти, лишая личного счастья, а затем и жизни. Принцессы были ровней Серенити, равно как лорды были ровней Эндимиону, но она сделала их личной охраной дочери, не думая о том, к чему приведет это решение. Она нарушила данное родителям девушек обещание, а когда спохватилась, было уже слишком поздно.
Почувствовав, как с души свалился тяжелый камень, Селена взмахнула рукой, открывая такой же портал, что перенес воительниц из Безвременья на Луну, и произнесла:
— Он перенесет вас туда, откуда началось ваше путешествие. Поторопитесь, портал недолговечен…
Кивнув напоследок лунной королеве, воительницы по одному подходили к межпространственному переходу и исчезали в нем с серебристыми вспышками. Сейлор Мун же тянула до последнего. Она не желала расставаться с женщиной, на которую она была похожа настолько, что не возникало никаких сомнений в их родстве. Наконец, когда в портале скрылся Эндимион, Сейлор Мун, напоследок метнув в сторону Селены полный слез взгляд, сделала последний шаг.
— Удачи вам, дети мои!.. — донеслось девушке вслед прежде, чем еще один шаг вынес ее обратно в гостиную Минако.
— Удивительно! — воскликнула Венера, едва выйдя из портала. Первым делом взгляд ее упал на часы, и увиденное привело Минако в чистый восторг. — Неужели нас не было всего пятнадцать минут?
— Получается, мы перенеслись не только в пространстве, но и во времени? — полуутвердительно-полувопросительно произнесла Меркурий, что появилась вслед за Венерой и услышала ее удивленный возглас.
— Выходит, так, — пожала плечами Минако со столь небрежным видом, словно подобное случалось с ней по десять раз на дню.
— Пожалуй, пора завязывать нам шастать туда-сюда через порталы, — глубокомысленно заявила Марс, деловито отряхивая с фуку несуществующие пылинки. — В такие моменты я чувствую себя не лучше куска мяса, прокрученного через мясорубку.
— Э-э-э… Девочки? — донеслось с дивана слабое и хриплое восклицание, больше похожее на писк котенка. Луна, Кунсайт и Артемис с совершенно изумленным видом уставились на столпившихся в центре гостиной сенши. Всего пару минут назад белый жрец угрожал рукоприкладством бывшему темному лорду из-за того, что девушки куда-то исчезли; теперь же воительницы вернулись — целые и невредимые, хоть и весьма задумчивые, и Артемис не знал, как на это реагировать — вздохнуть с облегчением или устроить новоприбывшим допрос с пристрастием. Еще больше вопросов вызывал Эндимион, что стоял чуть позади сенши. Его присутствие озадачило жрецов, однако это был не самый насущный вопрос, который им хотелось бы задать.
— Где вы были? — изрекла, наконец Луна, подпрыгивая с дивана точно на пружине. Артемис и Кунсайт, проявляя недюжинную солидарность, поднялись вслед за ней.
Девушки ничего не ответили, устремив настороженные взгляды в сторону лорда. Юпитер и Марс тут же приняли боевые стойки, готовясь атаковать противника в любой момент — даром что помнили его предложение мира. За Эндимионом дело тоже не стало — обнажив клинок, он предупредительно направил острие в грудь генерала.
Однако Кунсайта такая реакция нисколько не покоробила — напротив, он лишь поднял руки и спокойно произнес:
— Не стоит опасаться. Я теперь простой смертный…
Воительницы изумленно уставились на лорда, не зная, как реагировать на подобное признание.
— Вот так сюрприз… — выдохнула Юпитер, удивленно покачав головой.
Эндимион скептически вздернул бровь, словно не веря своим ушам, но все-таки убрал меч обратно в ножны.
— Девочки, мы ждем, — терпеливо напомнила о своем существовании Луна, скрестив руки на груди и выжидающе уставившись на воительниц, что как раз вернули себе прежний облик. Не утруждая себя наведением порядка, они сели куда придется и принялись за рассказ, то и дело перебивая друг друга и внося в общую картину необходимые детали.
Когда в своем повествовании воительницы подошли к моменту встречи с Селеной, жрецы издали радостный возглас и засыпали девушек вопросами, требуя рассказать о королеве во всех подробностях. Это была услада для их ушей, момент ностальгии. Луна и Артемис с жадностью губки впитывали каждое слово воительниц.
Вскоре рассказ подошел к концу, и жрица, предчувствуя недоброе, спросила, пытливо вглядываясь в лица подопечных:
— Я так понимаю, это далеко не все, что вы хотите рассказать? По глазам же вижу. Ну же, что вы скрываете? Усаги? Мина?
— Да, это не все, — пробормотала Цукино, чувствуя себе еще более неловко под пронзительным взглядом Луны. — Совсем скоро нам предстоит отправиться в Темное Королевство, чтобы вступить в схватку с Берилл и Металией.
Если бы Луна и Артемис были котами, у них бы каждый волосок шерсти стал дыбом — так болезненно они восприняли слова Усаги.
— Вы с ума сошли! — воскликнул белый жрец, подскакивая на месте. — Нельзя так просто взять и отправиться в стан врага!
— Ну, мы же не говорим, что собираемся туда прямо сейчас, — с напускной невозмутимостью парировала Минако, рассматривая свой маникюр. — Скорее, послезавтра, да, девочки?
— А почему именно послезавтра? — непонимающе воззрилась на нее Макото. Ее смущал не столько факт грядущего сражения с силами зла, сколько назначенная подругой дата.
— Потому что завтра Рождество, — ответила за Айно Ами, подкрепив свои слова едва слышным вздохом.
— Точно! — Усаги щелкнула пальцами и нетерпеливо заерзала. — Идеальное время, чтобы немного расслабиться и провести целый день в обществе родных и близких, прежде чем выступить против Металии.