Глава 9
Вера была уверена, что едва наступит утро, Ольга Михайловна соберется ехать в усадьбу. Тем более минувшей ночью из поместья Уваровых прибыл лакей с запиской от князя. Николай Васильевич был весьма обеспокоен тем, что жена и дочь не вернулись из столицы, не сообщив о своём решении остаться в Петербурге. Но княгиня не спешила покинуть столицу. С утра она отправила посыльного по известному адресу и вот уже полдня в нетерпении мерила шагами обюсонский ковер в своем роскошно обставленном будуаре в ожидании ответа. С каждым часом ожидания настроение Ольги Михайловны все более ухудшалось. То ее переполняла ярость, и она с трудом удерживала рвущийся наружу гнев, то она впадала в уныние и принималась жалеть саму себя.
После полудня в дом на Литейный принесли так долго ожидаемый княгиней ответ. Вскрыв конверт трясущимися руками, Ольга Михайловна быстро пробежала глазами несколько строк, написанных ровным знакомым почерком.
- Мерзавец! – прошипела княгиня и смяла письмо, зажав его в кулаке. – Варвара, укладывай вещи, - прикрикнула она на горничную. – Ну, ничего! Я еще заставлю тебя ползать у моих ног, - шептала она, спускаясь по лестнице на первый этаж.
Войдя в кабинет супруга, княгиня направилась прямиком к резным поставцам и, открыв дверцы, прошлась глазами по полкам. Графин с бренди стоял на самой верхней. Ольга Михайловна приподнялась на носочки и с трудом дотянулась до него. Вынув пробку, княгиня сделал большой глоток прямо из горлышка. Обожгло, сбилось дыхание, и слезы брызнули из глаз. Опустившись на пол, она разрыдалась.
- Уничтожу, дрянь! – шептала она, размазывая слезы по щекам. – Пафнутий! – крикнула она, поднимаясь на ноги.
- Чего изволите, ваше сиятельство? – заглянул в кабинет дворецкий.
Княгиня величаво опустилась в кресло, поправила выбившийся из прически локон и велела позвать гувернантку.
- Вы меня звали, Ольга Михайловна? – застыла на пороге кабинета князя Уварова Вера.
- Входите, Вера Николавна. И будьте добры, двери за собой прикройте.
Вера ступила в комнату и по просьбе княгини плотно закрыла за собой дверь.
- Подойдите, - велела княгиня.
Вера остановилась у стола, за которым восседала Ольга Михайловна.
- Читайте! – швырнула ей в лицо бумажный ком Уварова.
Нагнувшись, девушка подняла с пола и развернула смятое послание. Письмо было писано по-французски: «Mon cher ami. Oserais-je vous appeler un ami? Hélas, je ne peux vous offrir plus de rien d'autre. Mon cœur est plus ne m'appartient pas, tout comme vous. Désormais, elle est donnée à la une vous connu personne. J'espère que vous pourrez me pardonner. Georges». (Мой дорогой друг. Смею ли я называть вас другом? Увы, я не могу предложить вам более ничего иного. Мое сердце более не принадлежит мне, равно как и вам. Отныне оно отдано одной известной вам особе. Надеюсь, вы сможете простить меня. Жорж.)
- Я не понимаю, зачем вы отдали это мне, - положила письмо на стол Вера.
- Не понимаете? – прошипела княгиня. – О, нет. Все вы прекрасно понимаете, Вера Николавна, - поднялась с кресла Ольга. – Вы аки гадина вползли в мой дом… Это из-за вас он оставил меня!
- Смею напомнить вам, madame, - холодно произнесла Вера, - что имя вашего супруга отнюдь не Жорж.
Лицо Ольги пошло красными пятнами. Облик ее тотчас переменился, явив миру не светскую даму, но разъяренную фурию. Обойдя стол, она влепила звонкую пощечину гувернантке:
- Да как ты смеешь?! Тебя наняли за Анной присматривать, а не шашни заводить в моем доме! – повысила голос княгиня.
- Довольно! – отступила Вера, схватившись за покрасневшую щеку. – Довольно оскорблять меня на пустом месте. Отчего вы решили, что граф Бахметьев имел в виду мою скромную персону?
Казалось, княгиня лишилась дара речи. Хватая ртом воздух, Ольга Михайловна уставилась на гувернантку. Вера осознавала, что в следующее мгновение ей будет отказано от места и потому поспешила опередить Уварову, перехватив у нее инициативу:
- Я не стану злословить и ни слова не скажу Николаю Васильевичу. Вам же не мешало, прежде чем осыпать кого-либо упреками удостовериться в ваших подозрениях. Меня ничего не связывает с графом Бахметьевым. Не спрашивайте, откуда мне известно о ваших с ним отношениях, до сей поры я хранила это знание в тайне. Так будет и впредь, коли вы извинитесь нынче передо мной. В противном случае, ничто не заставит меня и далее держать язык за зубами.