Слабо Богу за окном уже светало и только повернув голову вправо (ой, как больно!), я заметил открытую дверь в это столь жизненно важное помещение. Стараясь не скрипеть, я сел на кровати и тотчас обнаружил на полу своё исподнее… Хватаю его и на цыпочках в «присутственные места».
Закрыв за собой дверь, пошарив по стене включил - с непривычки кажущийся тускло-жёлтый свет от ламры накаливания и, на мгновение замерев, иронически хмыкнул.
Санузел у товарища Сталина хоть и был на высоте по качеству отделки и чистоте - но оказался совмещённым, как в однокомнатной «хрущёвке», где я жил в бытность свою простым советским инженером. Хм, гкхм… А вот чего у простого советского инженера (да и не только у него) - априори быть не могло быть в сортире до самого развала СССР: туалетная бумага. Правда, не в виде привычных мне рулонов - а в виде отдельных листочков-салфеток. И что самое удивительное – отечественная. Правда, как и «Московская особая» - выпускающаяся не для всех советских граждан, а исключительно только для…
Для тех самых.
Простые граждане обходились газетами с портретами вождей, возможно для этого их и печатали.
«Отлив» в унитаз, я напился из крана холодной (очень холодной!) воды…
Ой, как хорошо!
…И одел кальсоны на завязочках, чтоб прикрыв чресла. Практически такие же, в каких в армейке щеголял - но только из более качественного материала, разумеется.
Батист, если не ошибаюсь.
Возвращаюсь обратно в постель - ибо от выпитой воды реально «заштормило», но тут меня встречает гневный женский взгляд и знакомый вопрос:
- Иосиф! Как ты мог вчера так надраться?! Как простой деревенский мужик. Я такого от тебя не ожидала!
Изрядно опешив, я мямлю:
- А Вы артистка каких Больших и Малых театров будете, гражданка?
«Артистка» опешила не меньше меня: глаза по полтиннику – как у куклы Барби и ресницами хлопает…
«А ничё себе так бабца, - гляжу на её обнажившиеся «прелести» и облизываюсь, - да кто ж ты такая?».
Мысленно набираю в своём «поисковике»: «женщины Сталина» - читаю и меня бросает в жар…
И не стыдно такое писать?
Вы что? Со свечкой рядом стояли и под одеяло к нему заглядывали?
Сволочи!
Успокоившись, делаю поправку: «тридцатые-сороковые годы»… Ага, вот оно:
«Уже сама по себе дата рождения Вали Истоминой примечательна — на свет она появилась в день революции: 7 ноября 1917 года. В самой же Валентине не было ничего особенного. Симпатичная, но не красавица, на которую будут оборачиваться на улице. Не семи пядей во лбу, но и не дурочка. Обычная деревенская девчонка, которую из всех других выделяла разве что одна черта: неистребимый оптимизм и готовность заливаться смехом по любому поводу. Грустить Валя не любила и всегда предпочитала видеть в жизни только хорошее. Когда девушке исполнилось 18 лет, она перебралась в Москву и устроилась работать на фабрику. Там-то и ее заметил Николай Власик — начальник охраны Сталина. Он же и предложил ей «особенную работу», о которой можно было только мечтать: накрывать стол самому великому кормчему! Валя, конечно же, согласилась.
Говорят, в Зубалове юная Валентина появилась с узелком, в котором лежали тетрадки с конспектами, шерстяная шаль и открытка с портретом Иосифа Виссарионовича. Ничего удивительного в этом не было: Сталин был кумиром миллионов советских девушек. Издалека обожала его и Валя, а, узнав поближе, не изменила своего мнения. Девушка пришлась по душе всем: она была простой, веселой и жизнерадостной.
Вскоре в донесениях охранников начали появляться сообщения: «12 декабря в четыре часа утра Истомина вышла из спальни товарища Сталина и отправилась к себе». Или: «13 декабря Истомина в 5:30 вышла из спальни товарища Сталина и пошла на кухню».
А вот сам Сталин изменился, и в лучшую сторону. Все замечали — вождь повеселел, чаще бывал в хорошем расположении духа, улыбался и шутил. А еще вдруг перешел на хорошее французское белье, хотя раньше вообще не обращал внимания, что за исподнее у него под одеждой: есть — и ладно.
Как человек восточного менталитета, Вождь не любил волевых, сильных женщин. Со своей последней женой Надеждой Аллилуевой он сражался всю жизнь — и довоевался до того, что она покончила с собой. Валя Истомина была совсем другой — мягкой и покладистой. К вождю она относилась с трепетом, считала его великими человеком. Не скандалила, не спорила — чем не тихая гавань?
По свидетельствам личной охраны главы СССР, Валентина Васильевна Истомина всегда отличалась не только приятной внешностью, но и покладистым нравом. Кроме того, она была хорошей поварихой и отличной хозяйкой, содержащей дачу в идеальной чистоте.