Василий, чуть не захлебнувшись воздухом от радости, пробормотал что-то маловразумительное, но я понял: полк будет готов точно в срок. Особенно если ему дать в помощники пару толковых штабных командиров и технических специалистов и, не забыть озадачить конструкторов специальной версией «У-2».
От сына Реципиента, по существу - требуется только его громкая фамилия…
Ну и нерастраченная энергия и энтузиазм молодости, конечно.
Поговорили ещё об том, об сём и вдруг без всякой задней мысли, спрашиваю:
- Василий! Ты же нынче на курсах командиров авиаэскадрилий должен быть. Почему же в Москве то и дело ошиваешься? «Оргвыводов» не последует – обещаю… Но всё же?
И тот, по-детски наивно-счастливо улыбаясь, вываливает мне «арбуз»:
- С начала зимы учебные полёты отменили в связи с морозами и сильными снегопадами. На самолётах старых типов летать невозможно – из-за открытых кабин, на нового типах - из-за того, что они в отличии от старых - не снабжены лыжами… Что с тобой, отец?
***
И тут вдруг у меня потемнело в глазах. Я вспомнил: в этот год «генерал Мороз» - работал на Гитлера …
Когда недобитые «белокурые бестии», ностальгируют об своих яйцах - утраченных в результате обморожения под Москвой, то они понятия не имеют - насколько им повезло, что Бесноватому - не пришло в голову начать свой «Драх нах Остен» на год раньше. Ведь самая холодная зима за столетие, была в 1940-1941 году…
То есть прямо в данный момент.
«Ноябрь и декабрь 1940-года в европейской части страны были аномально холодными, а в январе - столбик термометра не поднимался выше минус тридцати, в отдельные дни опускаясь ниже сорока мороза. Мало того, лютый январский холод сопровождался сильным ветром. В больницы поступало множество пациентов с обморожениями. Сильнейшие морозы ударили по промышленности и коммунальному хозяйству. Предприятия вставали, трубы лопались, перестал ходить транспорт. Работать на улице стало невозможно, остановилось строительство и ремонтные работы. Помимо людей, от аномальных морозов пострадала природа, когда менее устойчивые к холодам породы деревьев вымерзли на корню. Так из Московской области почти полностью исчезли дубы и клены. В садах погибло множество плодовых деревьев, даже тех сортов, которые прежде считались морозостойкими…».
За аномальными холодами пришли обильные снегопады:
«К началу первой декады февраля в Москве наступило резкое потепление. 10 февраля утром было около —8°С, а 11 февраля, к вечеру, температура поднялась до 1°С тепла. Повышение температуры сопровождалось обильным снегопадом, который начался ещё 9 февраля, но особой силы достиг в ночь с 10 на 11 февраля. Снег не прекращался весь день 11 февраля. В окрестностях Москвы снежный покров к вечеру 11 февраля достиг 60 см. Прирост снежного покрова за одни сутки составил 7 см».
Затем аномальная зима плавно сменилась аномально холодной, затяжной весной:
«Весна выдалась холодной, поздней и затяжной. Причиной тому послужило преобладание меридиональной циркуляции над зональной (эта особенность циркуляции прослеживалась ещё с осени 1940 года). В апреле среднесуточная температура была ниже средней многолетней на 1,8°С. Устойчивый снежный покров наблюдался до конца первой декады апреля».
Отрицательные отклонения температуры от нормы были отмечены в течение всех первых 5 месяцев 1941-го года - впервые за 120 лет наблюдений. До этого обычно после четырех холодных месяцев пятый был теплым. Но в 1941-м году холодным выдался и май месяц и, даже июнь:
«В начале июня наблюдалось очередное вторжение арктического воздуха. В ночь с 2 на 3 июня в Москве температура воздуха составила 0,4°С, что было близко к суточному рекорду 1916 г. Также 3 июня был отмечен слабый ливневый снег(!). Среднесуточная температура 3 июня составила всего 2,6°С, что на 11,5°С ниже средней многолетней. А в ночные часы 4 июня столбики термометров понижались до 0,3°С, что является абсолютным суточным минимумом температуры для суток 4 июня и по сей день».
Хорошая погода пришла лишь к двадцатым числам июня - прямо как по заказу Гитлера:
«До конца июня большого тепла так и не было, за исключением периода с 12 по 20 июня, когда в дневные часы температура воздуха повышалась до 20…25°С. Например, 20 июня, когда прошли выпускные вечера, в столице стояла довольно жаркая (25,2°С) погода. И лишь во второй половине дня Москву пересекал холодный атмосферный фронт, принесший ливневый дождь и понижение температуры»88.
Эти выкрутасы природы очень сильно ударили по боевой подготовке РККА и особенно по её самому слабому звену - Военно-Воздушным Силам (ВВС РККА).
Когда три месяца морозы, летать в открытых кабинах самолётов старых типов - довольно рискованно, учитывая и без того критически-высокую аварийность в этом роде войск. Когда потеплело, из-за снегопадов летать было нельзя уже на самолётах новых типов и без того слабо освоенных лётчиками...
Ведь до начала 40-х, все советские самолёты оснащались в зимний период лыжами. Но потом наши чиновники от авиации съездили в Европу и, в промежуткам между шопингом обнаружили, что там зимой на лыжах не летают...
А значит и нам не след!
Вышел указ Наркомата авиационной промышлености и приказ наркома Тимошенко чистить зимой аэродромы он снега - как это делают где-нибудь в Италии...
А чем?
На аэродромах даже автоцистерн и автостартёров критически не хватает, а про снегоуборочные машины и слыхом не слыхивали...
Короче, подкузьмил нам изрядно генерал Мороз…
Сволочь!
***
Когда пришёл в себя чувствую на себе обеспокоенные взгляды домашних, уставившись на телефон, шиплю сквозь зубы:
- Всем выйти!
Валентина Васильевна, обеспокоенно:
- Иосиф Виссарионович, ты здоров? Может, профессору Виноградову позвонить?
Выхожу из себя, весь как в ознобе дрожа и топнув ногой:
- Я сказал: всем выйти! Быстро! Всем вон!!!
Когда остался один, с колотившимся как отбойный молоток сердцем, беру трубку и набрав по «ВЧ» номер штаба ВВС РККА и представившись, весь кипя от злости, едва сдерживаясь чтоб не перейти на многоэтажный русский мат, спрашиваю:
- Кто в вашей «конторе» отвечает за боевую подготовку лётчиков? Как это: «ещё не назначили» - вы что там? Оху…ели?! А кто прежде отвечал? …Что?! Генерал-лейтенант Пумпур? Как это «Пумпур»?! Вы что там – совсем оху…ели?! Ему же уже давно «лоб зелёнкой намазали»! Ты что, судак белоглазый? В «мёртвые души» со мной решил поиграть?! На лоскуты порву, Чичиков гребаненный!!!
Что-то моё «послезнание» виснуть стало: помню – шлёпнули этого авиастратега, а когда именно – не помню, хоть самого расстреливай.
Однако мой «собеседник» в Штабе авиации настаивает, поэтому пришлось переобуться на скаку:
- Тогда срочно меня с ним соедините – пока его ещё не расстреляли и, побыстрей – пока за Вас не принялся.
Минут пять-десять – бегаю туда-сюда по столовой как лев в клетке и, наконец-то услышав звонок, хватаю трубку и услышав незнакомый встревоженный голос, уже не сдерживаясь рычу:
- Спите, товарищ генерал, да? А я вот, сцука, из-за Вас не сплю! …Молчать! Расскажите мне как идёт боевая подготовка лётчиков Московского военного округа…
- …Чё «погода»? Чё за гнилой базар, олень? На всей «одной шестой земной поверхности» - снегопады и морозы за тридцать? Чё за тупые отмазки, чепушило чертоганское? …Чё?! Ты мне ещё там покипишуй, бычара – в асфальт закатаю!
Наконец, вообще срываюсь с резьбы:
- Да вы там совсем мышей не ловите! Мать, мать, мать…!!! Вы, что там? Совсем меня и Советскую Власть бояться перестали?! Мать, мать, мать…!!! Да я вас там всех вые…бу и высушу – так передай всей своей кодле! Мать, мать, мать…!!!
«Трёхэтажно и выше» выматерив генерала, как отстирав, приказываю: