— Вот-вот, а у тайе Дезовски жениха не было, я точно знаю!
— Откуда? Она тебе что, докладывала? — Эта идеальная тайе начинала меня не на шутку раздражать.
— В газетах ничего не писали, значит, нет. — Пожала плечами Бонни. — В газетах все пишут.
Я почему-то почувствовала жуткую усталость.
Теперь у меня даже моего собственного имени нет. Я могу рассказать Бонни, но зачем? Она видит, в каком я жалком состоянии, не поверит, даже предъяви я ей свое фамильное древо… которого у меня, кстати, и нет. Папенька все собирался купить, да так до сих пор и не собрался.
Папенька со мной не разговаривал с тех самых пор, как нэйе Улина… упала. Может, я теперь и не наследница вовсе, может, папенька от дочки-ведьмы отказался, отдал на откуп тетеньке и все… какие его годы — женится еще раз, будет у него сын.
Может, он всегда сына хотел, а я мешала. Иначе — позволил бы тетеньке вот так просто увести… сюда?
— Ага. — Я улыбнулась — это помогало мне не заплакать, — Раскусила. Однофамилица. Только тс-с-с! А то комнату отнимут. У меня ж кроме этой фамилии и нет ничего…
…так, пара камешков на дне сундука. И их стоит перепрятать, а то знаю я, как тут вещи магически образом берут — и исчезают. Особенно дорогие.
— А тебе не страшно? — Спросила Бонни полушепотом.
— Что страшно?
— Что узнают…
— И что? Комната-то уже официально за мной закреплена.
— Подселят незанамо кого… Да и вообще, если все получится, фамильяру-то с тобой спать придется. А он человек. Парень.
Никогда не воспринимала слуг, как парней. Но в чем-то Бонни была права: я безвозвратно загублю свою репутацию.
Меня бы это даже беспокоило, если бы я ее уже не загубила тем, что учусь в этой Академии, будь она неладна!
— Ужас. — Бесстрастно сказала я. — Какой ужас.
Сделаем шторку, выбьем еще комнату, тоже мне, проблема.
— Вот-вот! — Подхватила Бонни. — Но не волнуйся, я помогу.
И, не успела я возразить, вылетела из комнаты.
Я едва подавила порыв запереться и больше никогда не подпускать Бонни на расстояние вытянутой руки. Эта девчонка оказалась на диво предприимчива.
Ну и что? Сама же вечно жаловалась на то, что дочки градоначальника, да и все остальные мои ровесницы, скучные и ничего в жизни не мыслят. А как встретила кого-то оборотистого, так сразу и испугалась? Да и вообще. Что Щиц говорил? Мне нужна подружка. Бонни сообразительная, быстро схватывает, знает о местных порядках куда больше меня и, что самое главное, обладает такой информацией, которой больше никто не обладает.
А папенька всегда говорил: информация — это полдела.
Ради информации и надежного союзника можно и поступиться отсутствием комфорта. Эта комната тесна для меня одной, но Бонни, наверное, кажется дворцом.
Если я останусь одна, то у меня будет достаточно времени на размышления о том, как я несчастна. Ну нет: чем рыдать в одиночестве, лучше уж дать почувствовать дочери доярки каково это — быть принцессой крови в настоящем однокомнатном дворце с учтивой соседкой.
Только ворона будет за окном ночевать, ага.
А если с Щицем не выгорит, будет кому заниматься стиркой. Как ни посмотри — сплошные плюсы.
Поэтому когда на пороге возникла Бонни и три огромных баула с вещами, вместо того, чтобы быстренько захлопнуть дверь и забаррикадироваться я улыбнулась — и шагнула в сторону, освобождая путь.
Когда в окно мокрым кулем влетела Каркара, мы как раз втаскивали в комнату выделенную Бонни раскладушку. Это чудовище громыхало и сопротивлялось, даже прищемило Бонни палец, и я бы давно бросила эту дурную затею, если бы не видела предыдущую комнату Бонни. Я, вообще-то, не привыкла сочувствовать полузнакомым людям, но теперь я отлично понимала ее стремление вырваться оттуда как можно скорее.
Бонни тоже рассмотрела свою старую комнату во всех подробностях, у нее было побольше времени, чем у меня, она там, о Холод, спала! И даже познакомилась со своими пятью соседками, поэтому у железного чудища не было никаких шансов.
Даже потеряй Бонни ногу, она бы вспомнила пузырящиеся обои, прелый запах полусгнившего пола, дружелюбных тараканов и ту огромную мокрицу, явно удушившую в своей жизни не одного младенца, и продолжила бы толкать так же стоически и молча.
И мы бы справились, если бы не ворона, Холод ее забери!